Чего хотел Чан Кайши, отдавая приказ взорвать дамбу на Хуанхэ в районе Хуаюанькоу? Преградить путь японским агрессорам? Но ведь их не остановило даже море!
Чан Кайши знал, что воды Желтой реки ринутся на юго-восток. Там, на стыке провинции Хэнань — Аньхой — Цзянсу находилась партизанская база. Там действовала Новая четвертая армия, которая, как и Восьмая армия, под руководством коммунистов героически билась с оккупантами.
Вот туда-то, по «красному району», и хотел нанести Чан Кайши свой внезапный вероломный удар.
Очевидец событий старик Гун Лаолю рассказал мне о подробностях трагедии Хуаюанькоу. Деревня Дамяо, где мы беседовали, лежит всего в нескольких ли к югу от Хуанхэ. Летом 1938 года, как раз перед уборкой пшеницы, среди крестьян прошел зловещий слух: солдаты седьмой гоминьдановской дивизии затеяли на дамбе что-то недоброе. Отобрали в домах уйму заступов и плетеных корзин, но не потребовали ни одного землекопа. Толком, однако, никто ничего не знал.
Первые взрывы донеслись ночью, глухо, как отдаленная гроза. Они гремели с перерывами целые сутки. Чанкайшистам поначалу казалось, что река поворачивает в сторону слишком робко. Они закладывали всё новые и новые заряды взрывчатки.
Но тут внезапно разразился ливень. Он длился более трех дней. Вздувшаяся Хуанхэ остервенело кинулась в прорыв. Она сама быстро расширила его до полутора километров.
В отдаленных деревнях первая вода никого не насторожила. Из-за грозы ее приняли за дождевые потоки. Думали — вот-вот спадет. А она хлынула вдруг всесокрушающим валом.
Желтая река выплеснулась на густонаселенную равнину. В ее мутных водах утонуло тогда 890 тысяч человек. Это была гуманитарная катастрофа, сопоставимая с четырьмя хиросимскими взрывами. Двенадцать с половиной миллионов жителей остались без крова. Было затоплено 54 тысячи квадратных километров.
Если представить, что под водой оказалась бы сразу целая Голландия, то и это не могло бы сравниться масштабом с трагедией Хуаюанькоу.
Этим, однако, далеко не ограничивались последствия безрассудных попыток использовать грозную Хуанхэ в политической игре. Природа ли виновата в том, что река Хуайхэ, бассейн которой до XII века славился как богатейшая житница, стала потом соперничать числом бедствий со своей северной сестрой?
В чем особенности Хуайхэ? Обычно бассейны рек разграничены между собой возвышенностями — водоразделами. А бассейн Хуайхэ, лежащий между Хуанхэ и Янцзы, — это чаша почти без краев. Взглянешь на карту — от Хуанхэ до Хуайхэ простирается равнина, к тому же густо заштрихованная голубыми линиями. На юго-восток по ней текут многочисленные притоки Хуайхэ. Некоторые из них берут начало прямо у Желтой реки.
Это значит случись на правобережной дамбе серьезный прорыв, воды Хуанхэ беспрепятственно потекут на юг. Там не только нет гор, чтобы остановить их, но даже будто нарочно уготованы пути — притоки Хуайхэ.
Так и произошло, когда император Гаоцзун вздумал «водами заменить войска». Желтая река ворвалась в Хуайхэ. Семь с лишним веков она текла по чужому ложу, загрязняя его своими наносами. Хуайхэ лишилась собственной дороги к морю и разлилась озером Хунцзеху.
В 1855 году Хуанхэ вновь круто изменила русло и стала впадать в море к северу от Шаньдунского полуострова. Но ложе Хуайхэ уже было безнадежно испорчено: Желтая река занесла его восьмиметровым слоем ила.
Хуайхэ вынуждена была повернуть на юг, стать притоком Янцзы. Лишившись самостоятельного выхода в море, она оказалась не в силах сбрасывать воду, выпадающую в ее бассейне во время ливней.
В 1938 году, когда Чан Кайши взорвал защитную дамбу, Хуанхэ ворвалась в Хуайхэ не в среднем, а в верхнем течении, и последствия этого оказались еще губительнее. Наносы Желтой реки загромоздили русло не только Хуайхэ, но и ее многочисленных притоков. Это привело к постоянным опустошительным наводнениям в последующие годы.
Узда для дракона
Есть старая китайская пьеса, которая называется «Невеста повелителя вод». Ее любят ставить на ярмарках бродячие труппы.
Мудрый советник, по имени Си Мынбао, назначен управлять округом Е. Еще по дороге он встречает группу крестьян и плачущих девушек. Люди жалуются: много горя выпадает на долю их округа — река Чжанхэ часто выходит из берегов. Давно построили крестьяне кумирню в честь дракона, но обычных жертв оказалось мало. По требованию старой жрицы народ округа Е стал ежегодно выбирать самую красивую девушку в невесты «повелителю вод». Ее наряжали в богатые одежды, сажали на соломенную циновку и пускали по течению… Внизу, у порогов, воды поглощали легкий плот вместе с девушкой.
Тяжело каждый год приносить такие жертвы, а еще горше, что чиновники и вельможи в сговоре со старой жрицей превратили этот обычай в источник наживы.
В невесты выбирают сначала богатую девушку. Откупятся родители — выбор падает на другую. Снова совершаются тайные приношения, снова гадания. И так до тех пор, пока очередь не доходит до бедной девушки, с которой нечего взять.
Выслушав жалобы, Си Мынбао просит народ успокоиться. Он сам будет присутствовать на очередном ритуале проводов невесты. В назначенный день на берегу Чжанхэ собираются огромные толпы. Выводят девушку, но правитель округа жестом останавливает церемонию. Си Мынбао говорит, что «повелитель вод» явился к нему ночью и сказал, что нареченная невеста недостаточно хороша. Пусть почтенная жрица отправится к «повелителю» и спросит, как лучше угодить ему.
По приказу Си Мынбао стража сбрасывает старуху в Чжанхэ. Все ждут, но жрица не возвращается.
— Она, наверное, стара и не может понять, чего хочет «повелитель вод», — продолжает Си Мынбао. — Придется попросить чиновников отправиться за ней.
Стража проворно выполняет приказание. А так как и те медлят с ответом, наступает черед вельмож и богатеев.
Какую невесту нужно выбрать для духа реки, так и остается неразгаданным.
Си Мынбао предлагает: раз делу нельзя помочь жертвой, нужно найти другой выход. Пусть крестьяне выроют двенадцать каналов. Когда Чжанхэ разольется, по ним можно будет отвести воду.
Народ сообща берется за дело, и с тех пор беды навсегда покидают округ Е.
О строительстве двенадцати каналов на реке Чжанхэ рассказывают и древние летописи. Конечно, мудрый советник Си Мынбао — всего лишь сказочный герой. Но, наделяя его столь высокими добродетелями, народная фантазия кое в чем оказалась пророческой.
Китайскому народу действительно пришлось сбросить с берега всех тех, кто сидел на его шее, прежде чем задача покорения рек оказалась ему по плечу.
Китайцы — гидротехники от природы. Их колыбелью была грозная Хуанхэ, их национальный характер сформировался в сопротивлении буйствам Желтой реки. Лишь став свободными и сознательными хозяевами собственной судьбы, люди смогли поставить перед собой цель: подчинить водную стихию своей воле.
Можно ли сейчас сомневаться в том, что народ, еще двадцать два века назад создавший ирригационную систему Дуцзянъянь, успешно построит крупнейший в мире гидроузел Санься? Можно ли сомневаться, что народ, еще до нашей эры проложивший Великий канал, осуществит планы переброски вод юга на север?
Дракон еще в силе, он свирепо отбивается, но исход схватки предрешен. Человек не просто побеждает — он укрощает дракона, заставляет его работать, как вола в упряжке пахаря.
Не дракону, а человеку суждено быть повелителем вод.
