Приведенный сон показывает нам, что Тень может состоять из многих различных элементов: например, из неосознанной амбиции (удачливый дородный муж) и сосредоточенности на внутреннем мире (француз). Более того, на сеансе психоанализа упоминание о французах вызвало у пациента ассоциацию с их прекрасным умением флиртовать и заводить романы. Следовательно, две теневые фигуры представляют еще и две хорошо известные побудительные силы — власть и секс. Властный мотив появляется одновременно под двумя личинами — чиновника и преуспевающего господина. Чиновник или государственный служащий символизирует адаптацию к коллективу, тогда как преуспевающий мужчина олицетворяет амбициозность, хотя понятно, что и то, и другое служит силе власти. Когда сновидцу удается остановить эту опасную внутреннюю силу, француз внезапно перестает казаться опасным. С другой стороны, секс — не менее опасная управляющая нами сила — также отступает.
Ясно, что проблема Тени играет большую роль во всех политических конфликтах. Если человек, видевший этот сон, не отнесся бы внимательно к проблеме своей Тени, он мог бы легко отождествить отчаянного француза с коммунистической „угрозой“, а чиновника и процветающего господина — с „падкими до денег капиталистами“. При таком подходе он не заметил бы, что внутри его имеются столь противоположные по значению элементы. Проявления наших подсознательных устремлений у других людей называются „проекцией“ или „влиянием“. Такие влияния можно в большом количестве обнаружить в идеологии и пропаганде любой страны, как, впрочем, и в „кухонных дискуссиях“. Всевозможные влияния затрудняют наше восприятие друзей, лишая его объективности и подрывая таким образом возможность подлинно человеческих взаимоотношений.
Имеется еще одна отрицательная сторона проецирования вовне нашей Тени. При отождествлении ее, например, с коммунистами или капиталистами, часть нашей личности переходит туда, покидая нас. В результате мы будем постоянно (хотя и непроизвольно) действовать в ущерб себе, поддерживая тем самым другую сторону и неосознанно помогая врагу. И наоборот, если мы осознаем влияние Тени и можем обсуждать с людьми, на которых это влияние проецируется, любые проблемы без страха и враждебности, но с вниманием, тогда появится шанс взаимопонимания или, по крайней мере, примирения.
Станет ли Тень нашим другом или врагом, зависит главным образом от нас самих. Как показывают оба выше рассмотренных сновидения, Тень вовсе не обязательно находится в оппозиции. На деле она в точности подобна любому человеку, ради сосуществования с которым приходится то в чем-то уступить, то в чем-то пойти наперекор, а то и что-то полюбить — в зависимости от ситуации. Тень становится враждебной, только когда ее игнорируют или недопонимают.
В отдельных случаях индивидуум ощущает потребность проявить худшую сторону своего характера, подавляя лучшую. В таких случаях Тень является в его снах в образе положительного героя. Но человеку, эмоции и чувства которого ближе к естеству, Тень может явиться в образе холодного и неприятного интеллектуала, который в этом случае олицетворяет скрываемые колкости и неприятные мысли. Таким образом, функция Тени (независимо от принимаемой формы) состоит в олицетворении противоположной стороны эго и тех качеств, которые больше всегоне нравятся ее носителю в других людях.
Было бы слишком просто, если можно было бы сделать Тень частью своей осознаваемой личности лишь через честность с самим собой и саморефлексию. К сожалению, такие попытки не всегда срабатывают. Внутри теневой части психики каждого из нас существуют такие страстные эмоции, с которыми доводы рассудка могут и не справиться. В этом плане приходящий извне горький опыт может иногда оказаться полезным. Условно говоря, чтобы остановить порывы и побуждения Тени, надо, чтобы вам на голову упал кирпич. Иногда, чтобы обуздать их, требуется героическое сверхчеловеческое усилие, но такое возможно обычно лишь при поддержке со стороны Великого человека внутри нас (Самости).
Тот факт, что Тень содержит всеохватывающую силу непреодолимого влечения, не означает, однако, что ее во всех случаях следует героически подавлять. Иногда Тень является сильной, потому что побуждение Самости действует в том же направлении. В этом случае трудно разобраться, что же стоит за внутренним давлением — Самость или Тень. В том, что касается подсознания, человек, к сожалению, находится в такой же ситуации, как на местности, освещенной лунным светом: все предметы расплывчаты, сливаются друг с другом, и никогда не разберешь, что где находится или где начало, а где конец. (Это состояние известно под термином „загрязнение“ содержимого подсознания).
Называя один из элементов подсознательного Тенью, Юнг соотносил это с достаточно определенным фактором. Но бывает, что все неизвестное для эго перемешивается с Тенью, включая и в высшей степени ценные и значительные силы. Кто, например, мог бы поручиться, был ли француз-головорез из приведенного выше сна опустившимся бродягой или достойным уважения интровертом. Или несущиеся скакуны из другого сновидения: следовало ли позволять им бежать без узды. Если само сновидение не раскрывает ситуацию, решение должен принять тот, кому оно явилось.
Если приснившийся персонаж воплощает достойные, жизненно важные силы, их следует включить в личный опыт, а не подавлять. Тут эго решает, откажется ли оно от гордыни и самодовольства, чтобы пережить нечто с виду весьма мрачное, но в действительности не являющееся таковым. Для этого могут потребоваться такие же жертвы и решимость, как и при укрощении непреодолимого влечения, но в противоположном смысле.
Этические трудности, возникающие при столкновении человека со своей Тенью, хорошо описаны в 18-й книге Корана, повествующей о встрече Мусы в пустыне с Хадиром („Зеленым“ или „первым рабом Бога“). Они продолжают свой путь вместе, при этом Хадир выражает опасение, что Муса не сможет смотреть на его деяния без возмущения, и предупреждает, что расстанется с ним, если Муса не примет его поступков и не поверит ему.
Вскоре после этого разговора Хадир топит рыбацкую лодку бедных селян. Затем на глазах у Мусы убивает симпатичного юношу и, наконец, восстанавливает рухнувшую стену города неверных. Муса не может не выразить своего возмущения, и Хадир вынужден покинуть его. Но перед расставанием он объясняет мотивы своих действий. Утопив лодку, он в действительности спас ее для владельца, потому что пираты собирались украсть ее. Ведь рыбаки могут достать лодку со дна. Симпатичный юноша готовился совершить преступление; убив его, Хадир спас его набожных родителей от бесчестья. Восстановив обрушившуюся стену, он спас от разорения двух набожных молодых людей, спрятавших под ней свои богатства. Лишь тогда Муса, возмущение которого было безгранично, понял (правда, слишком поздно), что поспешил с выводами. Поступки Хадира выглядели абсолютным злом, но это не соответствовало действительности.