В европейской литературе XIX века были распространены романы о карьере молодого человека в буржуазном обществе. Повесть Чэнь Мяо в литературном смысле сопоставима с европейскими «романами успеха». Формально в ней нет новшеств, но зато она хорошо сравнивается с уже известной читателю классикой в традиционном для европейской литературы ключе. А решает свою тему Чэнь Мяо на современном китайском материале, для нас малознакомом. Карьера молодого человека в условиях «культурной революции» — вещь сама по себе весьма любопытная; особенно впечатляет, что герой повести — точнее, антигерой — становится официозным писателем в то время, когда факт образованности стал опасен для самого существования человека. А вот антигерой в повести умеет процветать и при такой обстановке и делать литературную карьеру при, казалось бы, невозможных условиях. И в этом нет вымысла: такие люди в Китае действительно были, хоть имена их, не свершивших ничего достойного, канули по заслугам в забвение.
Герой Чэнь Мяо явно лишен и стыда, и чести; он всегда готов чутко улавливать дуновения меняющихся политических ветров. Переходы героя от подобострастного раболепия перед «шефами» к надменному третированию «жертв» молниеносны.
Искусство сатирика в этой повести отнюдь не в гротесковом преувеличении. Наоборот, показанные события не утрированы: писатель замечателен именно умением сатирически высветить совершенно обыденные и общепринятые вещи. Смех изживает осознанные пороки и освобождает те силы, которые сохранили жизнеспособность для возрождения и творчества уже вне рамок прошлого и за пределами уничтожающего сатирического смеха.
И ни для кого из китайских писателей, участников нашего сборника, не возникает сомнения в том, что будущее всего китайского трудового народа связано именно с социализмом в КНР. Скромный Ши Ихай в повести Лю Синьу не одинок — его жизненный пример, продиктованное совестью поведение в труднейших обстоятельствах вызывают нескрываемое уважение и у повествователя, и у других персонажей произведения. Созидателем в полном смысле слова является притесняемый и гонимый инженер в повести-очерке Лю Биньяня, это не механизм и не муравей, а человек, сознающий реальное общественное значение своего труда. Благу народа посвятил свою жизнь и кадровый работник — ганьбу, герой повести Ван Мэна; он может ошибаться в конкретностях, спотыкаться в человеческих отношениях, но цель его жизни — одна, и выпавшие на его долю испытания проясняют сознание.
Сатирическая повесть Чэнь Мяо, доказывающая неизбежность краха антигероя, какой бы увертливостью он ни обладал, на мрачном фоне показала достойных, несгибаемых, честных людей, таких, как старый писатель, оклеветанный своим лжеучеником.
Где же источник жизнеутверждающего созидательного пафоса для китайских писателей? Это вера в силы народа и жизнеспособность его культуры. В череде тысячелетий истории сохранил китайский народ непрерывной свою культурную традицию. Теперь она, в свою очередь, укрепляет духовные силы общества. Жезл счастья выступает прямым символом культуры, которая сохранилась благодаря простому народу, пользуется его уважением и представляет собою не просто экзотическую диковинку-вещицу, а духовную ценность. В народных верованиях жезл счастья приносил исполнение желаний. И разве не надежду на лучшую жизнь для трудовых людей символизировал этот древний жезл в руках его последнего владельца, простого разнорабочего?
Нельзя не принять во внимание, что переведенные для этой книги повести порождены конкретной обстановкой литературной жизни сегодняшнего Китая, отражают особенности не столь уж простой ситуации. Сейчас в стране происходит явная и даже довольно резкая смена литературных поколений. Писатели старшего возраста, как правило, слишком настрадались от «культурной революции», чтобы с полной силой возродиться к творческой работе, отыскать в своей палитре свежие краски для впечатляющего отражения действительности. Другие произведения, создаваемые ныне в КНР, выходят из-под пера совсем молодых авторов, которым предстоит еще немало совершенствоваться и профессиональная подготовленность которых, как и китайской молодежи в иных областях деятельности, по известным причинам оказывается невысока. Оттого не случайно, что в нашем сборнике слово предоставляется литераторам среднего поколения. Поколение это в писательском мире сравнительно немногочисленно, но работает по большей части продуктивно. Подготовка была, навыки, несмотря на творческий простой, остались, есть энергия воплотить свои замыслы. Конечно, нельзя счесть собранные нами повести равноценными по своим художественным достоинствам и идейной стройности, не всегда ровно прописана и четко продумана каждая из них. Но предпринята попытка осмыслить явления, сложно разворачивавшиеся во времени и пространстве, и, несмотря на те или иные недочеты, не может не привлечь гражданственность позиции, неразрывно связанная с искренностью и смелостью.