Б а р м и н. Что с вами? Вас ранило?
Ж е н щ и н а (стараясь объяснить). Последний обход делаю. Последний обход делаю…
Б а р м и н. Я слышу, голубушка, слышу. Что с ней?
М а т р о с. Не видите — оглушило.
Ж е н щ и н а. Закрываю ящики, чтоб напрасно в них письма не кидали. Люди будут надеяться, а они пролежат без движения. А письмо — святое дело. Спасибо. Мне идти надо.
Б а р м и н. Уговори ее немного обождать. У меня недописано письмо.
М а т р о с (кричит). Обождите, мамаша! Они сейчас письмо приготовят. Обождите. Вместе пойдем.
Ж е н щ и н а. Последний обход… Последний обход.
Б а р м и н. Алеша, вы будете писать?
Ч е р д а н ц е в. Вчера через командование отправил.
Б а р м и н. Хитрюга. (Устраивается писать.) Господи, вот еще выискался Нерон двадцатого века. Пишет при свете пожара. «Родная! Получается не письмо, а какие-то отрывки из дневника. Еще раз повторяю — жив, здоров, невредим. Командование, убедившись в пользе нашего дела, весьма благоволит к нам, не дает пушинке сесть на мой, как всегда, элегантный костюм…» Н-да… «Родная, мир надо избавлять от зверей и делать это, не допуская никаких ошибок. До встречи, в которую верую всей душой. Твой Георгий. Пятого ноября тысяча девятьсот сорок первого года». (Свертывает треугольник, надписывает адрес. Женщине.) Возьмите, голубушка, отправьте. Верю, у вас счастливая рука.
М а т р о с. Она же не слышит. Поэтому и ходит спокойно.
Ж е н щ и н а. Было бы написано, а мы доставим.
Б а р м и н (матросу). Проводи.
М а т р о с. Есть проводить!
Женщина, сопровождаемая матросом, подходит к почтовому ящику, привычно и тщательно опоражнивает его, затем, достав из кармана тужурки кусочек мела, пишет: «Закрыт. 5.XI—41 г.» — и медленно уходит.
Б а р м и н. Взбеленились немцы. Видимо, начинают решительный штурм. Успеем обработать эту несчастную грузовую шаланду?
Ч е р д а н ц е в. Должны.
Б а р м и н. На ней хотят эвакуировать раненых. (Пауза.) Сволочи!
Ч е р д а н ц е в. Кто?
Б а р м и н. Фашисты. (Кого-то увидав.) Конечно, по мою душу идет. Вот еще сорвиголова!
Идет м о р я к в полувоенной одежде, без знаков различия.
М о р я к (увидав Бармина, едва сдерживая гнев). Спрятались?! Шкуру свою спасаете? Давай разрешение на отплытие.
Б а р м и н. Не дам. Не могу. Пройдите сюда. Ведь могут убить.
М о р я к. Разрешение!
Б а р м и н. Не дам, пока не закончим размагничивание.
М о р я к. Я прорвался, прошел в Севастополь без твоей паутины.
Б а р м и н. Дикое, совершенно фантастическое счастье. Но больше рисковать не позволим.
М о р я к. Послушай, кто ты такой?
Б а р м и н. Есть некоторые подозрения, что человек… Власть мне дана командованием флота.
М о р я к. Корабли на приколе держать?
Б а р м и н. Чтоб по возможности спасти флот. И мы это делаем. Даже твою посудину постараемся сохранить. На мине не подорвешься.
М о р я к. Опутаешь своими проводами пароход — и ему вечная жизнь? Врешь!
Б а р м и н. Спроси военных моряков.
М о р я к. Придумай что-нибудь получше. Зонтик в полнеба, чтобы сверху не падали бомбы.
Б а р м и н. Придумаем. Придумаем такую бомбу, что навсегда отобьет охоту к нам с войной лезть.
М о р я к. Так что же тянешь время? Давай думай! Брехуны. Ученые… А раненые пока должны погибать?
Подбегает м а т р о с.
М а т р о с (Бармину). Проводил до безопасного места.
Б а р м и н. Добро. Пойдемте, Алеша. Раз товарищ настаивает — будем работать. Действительно, раненым тяжелее…
Ч е р д а н ц е в. Велик бог земли русской. Пойдемте, товарищ генерал.
Б а р м и н (матросу). Можешь оставаться здесь.
М а т р о с (моряку). Собой будешь прикрывать. В сторону не увиливай. Шагай вперед, не оглядывайся.
Моряк идет первым. За ним Бармин, Черданцев. Матрос замыкает группу.
З а т е м н е н и е.
Овальный кабинет Белого дома. Поздний вечер. Возле стола в передвижном кресле Ф р а н к л и н Д е л а н о Р у з в е л ь т. Он внимательно читает только что полученный радиоперехват. Отложил. Прикрыл другими бумагами. Поплотнее укутал ноги пледом.
Р у з в е л ь т. Вероятно, остаются считанные часы. (Пауза. Прислушался.) Да, да. Входите.