И все-таки сотни зебр вскоре щеголяли в ярких ошейниках.
Теперь с самолета можно было и считать животных, и следить, куда направляется стадо.
Потом начал свои исследования Микаэль: его интересовали образцы почв и трав.
И наконец вывод: для того чтоб ценные животные были сохранены, ни в коем случае нельзя сокращать границы заповедника.
Микаэль Гржимек.
Профессор Гржимек предъявил такие веские доказательства, что не согласиться с ними было нельзя.
Англичане ушли из Африки, колония Танганьика стала независимым государством. Новое правительство делает все возможное, чтоб сохранить Серенгети и его обитателей. Сохранить для людей, живущих сегодня, и для тех, которые будут приезжать сюда через двадцать и через сто лет, чтоб посмотреть на спасенных «полосатых лошадок», на удивительных жирафов и благо — родных львов.
И многие из посетителей уникального заповедника обязательно остановятся у памятника, на котором написано:
Микаэль разбился во время работы, разбился на той самой «Утке», на которой два года назад прилетел в Африку. Он похоронен на зеленом склоне, в самом центре заповедника, который (кто знает?), может быть, уже перестал бы существовать, если бы хмурым декабрьским днем 1957 года «Утка» не полетела в Африку.
А может быть, и зоопарк?
Может быть, он прав, этот веселый и добрый, умный и смелый человек?
С детства и на всю жизнь полюбил он животных, и когда все мальчишки мечтали о том, чтобы стать машинистами или пожарными, он мечтал о зоопарке, куда бы мог приходить каждый день или еще лучше — вообще никогда не уходить из него, всегда быть вместе с животными.
Шли годы, многое менялось в жизни, маленький Джерри превратился в Джеральда Даррелла, но любовь к животным не только не проходила, а с каждым днем становилась все сильнее.
Джеральд Даррелл стал путешественником, известным биологом, знаменитым писателем. О своих путешествиях и приключениях, о людях, с которыми ему приходилось встречаться, и о животных, которых он привозил из этих путешествий, Даррелл написал много удивительных и прекрасных книг. Однако он, знаменитый на весь мир путешественник и писатель, продолжал жить мечтой о зоопарке. Но теперь мечта уже была не детской.
Маленький Джерри просто хотел быть всегда с животными, просто всегда хотел смотреть на них, ухаживать за ними.
Повзрослевший Джеральд страдал не только от того, что ему приходилось расставаться с животными, которых он привозил из путешествий, к которым он привык и которых полюбил.
Чем больше путешествовал Даррелл, чем больше видел, узнавал, тем яснее понимал — многих животных необходимо спасать.
Даррелл мечтал создать зоопарк. Правда, зоопарк необычный.
Люди приходят в зоопарк, чтоб посмотреть на разных зверей и птиц. И почти никогда не задумываются над тем, только ли для показа зверей существуют зоопарки. Большинство считают: да, только для показа. Впрочем, действительно во многих странах, да и у нас в России до революции, большинство частных зоопарков или зверинцев существовало лишь для развлечения публики и для обогащения владельцев зоопарка или зверинцев. Но были и есть другие зоопарки. В них работают ученые, ведутся серьезные исследования, наблюдения, делаются очень важные и интересные открытия. И уж совсем мало кто знает, что благодаря зоопаркам удалось спасти немало зверей и птиц от вымирания или истребления.
Тот, кто бывал в Московском зоопарке, видел, наверное, удивительное животное с небольшой гривой и печальными глазами. У животного этого несколько названий, и одно из них в переводе с китайского значит «непохожий ни на одного из четырех»: рога у него оленьи, но на оленя он не похож; хвост у него коровий, но не похож он и на корову; не похож он и на козу, хотя копыта у него козьи; не похож он и на лошадь. В общем, действительно не похож ни на одного из четырех. Второе имя этого животного — «милу», а научное — олень Давида. Получил он такое название в честь путешественника и исследователя Азии Арманда Давида — первого европейца, увидевшего это животное и сообщившего о нем ученым.
В наш век кое-где необходимы и такие дорожные знаки.
Этого оленя нигде в природе уже не существовало; единственное стадо — сто двадцать голов, уцелевших на Земле, — паслось в императорском саду за высокой стеной. Но Давид был настоящим натуралистом, его не испугало то, что олени считались священными, — чтоб разглядеть их, Арманд Давид перелез через стену, хотя знал, что это очень рискованно.