Впрочем, египтяне — не единственные, кто обожествлял собаку.
На древних мексиканских пирамидах ученые обнаружили изображения небольших собачек. Там же, в Мексике, были найдены мумии этих лилипутов собачьего племени. Мы и сейчас можем увидеть (правда, очень редко: в нашей стране, как и вообще в Европе, их еще мало) собачку, получившую сравнительно недавно официальное имя чиахуахуа по названию одного из мексиканских штатов. (Раньше она называлась мексиканским терьером, орнаментальной собакой и т. д.) Священная собака ацтеков — древних жителей Мексики — была широко распространена в Центральной и Южной Америке. О ней как об одном из чудес Нового Света — так называли тогда Америку — рассказывал Христофор Колумб. В Европу она впервые попала в XVIII веке, но почему-то не прижилась. Впрочем, не прижилась она и в Северной Америке и лишь в конце прошлого века снова появилась и теперь, очевидно, «постоянно прописалась» там.
Вторично в Европу чиахуахуа попала лет 20 назад и быстро завоевала симпатии европейцев. Еще бы: крошечное, менее десяти сантиметров в длину, существо имеет отважное сердце — несмотря на свои размеры, бросается на защиту хозяина, точно выполняет все команды. Может быть, это сочетание: крошечные размеры и огромная отвага, сообразительность и исполнительность и побудили ацтеков преклоняться перед ней. Но так или иначе, чиахуахуа были собаками священными.
Однако и у египтян и у первоамериканцев в отношении к собакам не было религиозного фанатизма: в Египте их использовали на охоте и на различных службах, ацтеки, хоть и поклонялись маленьким собачкам, время от времени откармливали их и съедали.
Чиахуахуа.
В некоторых странах собак считали существами «нечистыми», презирали их, но и там к собакам не было такой бешеной ненависти, как, например, в средние века в Европе к кошкам. «Нечистых» и презираемых собак тем не менее использовали в качестве пастухов и сторожей.
Зато любовь к собакам часто принимала поистине фанатическую окраску. Достаточно сказать, что арабские поэты доисламского периода воспевали свою знаменитую салуки — арабскую борзую — как самое прекрасное существо на свете, наделяя ее всеми благородными чертами. И когда коран объявил собаку «нечистым» животным, когда в городах началось гонение на собак, бедуины-кочевники не захотели расстаться со своими друзьями. А чтобы как-то свести концы с концами — не потерять четвероногих друзей и не вызвать гнев аллаха, они просто-напросто отказались считать салуку собакой.
Афганская борзая — одно из самых быстрых животных.
Да и какой она была для них собакой, если спала в одном шатре с людьми, ела то же, что и они, делила с хозяевами все тяготы кочевой жизни?
Равноправный член семьи — да и только!
Не меньшей любовью и заботой окружали собак греки и римляне. Аристотель, живший два с лишним тысячелетия назад, оставил нам довольно подробное описание восьми породных групп собак. О собаке Аргосе, принадлежавшей царю Одиссею, говорится в 17-й песне поэмы Гомера, о любви к собакам рассказывает в одной из своих комедий великий греческий драматург Аристофан, о собаках пишут крупнейшие ученые и писатели Древней Греции и Рима Ксенофонт, Варрон, Вергилий, Ариан; известный римский поэт Граций Фалиск пишет стихотворный трактат об уходе за собаками.
И уже в те далекие времена люди хорошо знали благородство и преданность собачьих сердец. Греческий писатель и философ Плутарх рассказывал о собаке, принадлежавшей некоему Ксантиппе: пес бросился в море вслед за кораблем, на котором плыл хозяин. Много часов плыл пес за кораблем, пока окончательно не выбился из сил.
Верный пес был похоронен на острове Саманине.
История эта не такая уж оригинальная — примеров собачьей преданности можно привести множество. Но дело в том, что существует версия, будто выражение «вот где собака зарыта», имеющее теперь смысл «вот в чем тайна», родилось именно благодаря собаке Ксантиппы.
В Древней Греции и Риме продолжают совершенствовать и выводить новые породы собак, в том числе и комнатных. Люди начинают шире использовать собак: они уже несут не только сторожевую службу, охраняя дома граждан, но и караульную, выполняя роль часовых в гарнизонах. Появляются и собаки-ищейки.
Видимо, тогда общественных собак (очевидно, военных и караульных) было уже так много, что в Греции, Риме и некоторых других странах Западной Европы вводятся специальные законы, обязывающие земледельцев вносить определенную плату или отдавать какую-то часть урожая на содержание собак.