Лев как-то жалобно взвизгнул и исчез в темноте.
У людей сразу отлегло от сердца. И вдруг на их лицах затеплился, заиграл первый смех…
Это смеялся Человек — Победитель.
А лев и его сородичи так и не могут засмеяться до сих пор!
СЫН ВОДЫ
Повесть
I
Морские люди. — Зачарованный город. — Расшалившиеся китята. — Лодка в воздухе
Третий день свирепствует буря. Холодный осенний дождь моросит не переставая, хотя стоит лето — декабрь месяц. Дождевая пелена застилает горы, смутно темнеют только ближние скалы. В их вершинах свищет ветер, слышится, как где-то вдали ревет море, но здесь, в коридоре между высокими утесами, сравнительно тихо. Время от времени и сюда ворвется ветер, загудит, завоет, как пойманный зверь, но взбудоражить узкую полоску воды он не в силах. А потом опять все спокойно, только дождь булькает по воде да наверху свищет ветер.
Третий день, забившись в щель между скалами, стоит лодка Тайдо. Половина ее надежно прикрыта сооруженным над ней навесом, — дождь сюда почти не проникает. Здесь и разместилось все семейство Тайдо: жена, девятнадцатилетний сын Манг и двое детишек поменьше — девочка лет десяти и шестилетний мальчик. В другую, открытую, половину лодки льет дождь.
— Выливайте воду! — время от времени приказывает отец. И тогда дети черпаками, чашками и просто пригоршнями начинают вычерпывать воду из лодки.
Так проходят один за другим три долгих дня.
Вы, быть может, подумаете, что это какие-нибудь незадачливые путешественники пережидают здесь, пока пройдет ненастье? Нет, это обычная семья, в самой обычной обстановке. Им торопиться некуда: они у себя дома — в лодке. Конечно, им хочется, чтобы дождь поскорей перестал, но он не очень огорчает их, так как дожди в этих местах — самое обычное явление. И летом и зимой они всегда похожи на осенние: холодные и затяжные, льющие беспрерывно по целым неделям.
Разница между летом и зимой состоит в том, что в летние месяцы немного теплее, температура иногда поднимается до 15 градусов, чаще выпадают солнечные дни, а раз в год случается даже гроза с громом и молнией. Зимой же вместе с дождем часто падает снег, но морозов, таких как у нас, здесь не бывает.
Наверху, в горах, стоят морозы; снег остается лежать и летом; по складкам гор сползают ледники, а здесь, у воды, почти круглый год стоит прохладная, ненастная осень.
Вот почему люди в лодке среди скал были спокойны и не считали себя несчастными. Народ этот — его называют алакалуфы — издавна обитает в западной части Огненной Земли и на прилегающих к ней островах у оконечности Южной Америки, в районе Магелланова пролива.
Есть народы, которых мы называем людьми гор, степей, лесов; в сравнении с ними алакалуфов можно назвать людьми моря. Они рождаются, живут и умирают на воде, на море. Живется им, как видим, нелегко. Почему же они избрали себе такой образ жизни?
Да потому, что жить на земле, на суше здесь было бы еще труднее. Ведь нельзя же сидеть на голых камнях, окруженных морем. И алакалуфы приспособились жить на воде, в лодках.
На всем облике этих людей лежит отпечаток условий такой жизни. Оттого, что они почти все время проводят скорчившись в лодке и не имеют возможности размяться, мускулы их сделались дряблыми, словно распухшими, а ноги и руки — тонкими и слабыми. Особенно жалкий вид имеют маленькие дети: они похожи на пузыри, в которые воткнуты тонкие палочки.
Цвет кожи у этого народа грязно-желтый, лица широкие, глаза узкие, и только носы ровные, прямые, даже, пожалуй, красивые. Волосы у всех черные, длинные, спускающиеся вниз, словно густая сеть. И если бы их спереди не выдергивали, человек ничего бы не видел.
Итак, в лодке между скалами находилась семья — взрослые и дети. Несмотря на холод, все члены семьи были голые, только с плеч каждого свисала шкура моржа или морского котика. Эти шкуры только едва защищали человека от ветра, — и даже не все тело, а лишь подветренную сторону. В лодке вместе с людьми находился и весь их скарб: глиняные горшки, плетеные сумки, ножи, оружие. Здесь были вещи, изготовленные из камня, из кости, из морских ракушек. Наибольшую ценность представляли заржавленный топор, продолговатый кусок железа с крюком на конце и отверстиями посередине, неизвестно как попавший сюда с какого-то строительства, а также два железных гвоздя.
Посреди лодки находился очаг. Здесь, в самой широкой части ее, была насыпана земля и на ней разложен небольшой костер. Он едва тлел и почти не давал ни тепла, ни света.