Корабль ушел. Островитяне долго смотрели ему вслед, пока он не свернул вправо и не скрылся за скалами.
Этим людям редко приходилось видеть корабли, — раз или два в год — не чаще. Ведь нельзя все время стеречь их здесь, на морской дороге. Да к тому же, корабли в Магеллановом проливе появляются очень редко, особенно с тех пор, как прорыли Панамский канал.
Корабль ушел, и опять все осталось по-прежнему: вода, скалы и две утлых лодки. Нигде никаких признаков человеческого жилья. И если бы в руках у людей не остались предметы, полученные от белых, можно было подумать, что встреча с кораблем произошла во сне. «Откуда и куда плывут белые чужеземцы? — размышлял Манг. — Как они сумели построить себе такую огромную кану? Где они берут такие удивительные вещи? Жаль, что нельзя посмотреть на них поближе. Что это за люди, да и люди ли они?..»
Манг был уверен, что белые люди, так же как и его соплеменники, живут на воде, в своих огромных кану.
Но почему они только проплывают мимо и никогда не остановятся?
С такими вопросами юноша обратился к отцу.
— О, нет, — отвечал ему старый Тайдо, — эти люди живут на земле, и очень далеко отсюда. Говорят, что у них там имеется много таких же больших кану. А на этих они только передвигаются с места на место.
— Значит, они все время живут на одном месте, на земле? — удивился Манг.
— Да.
— А зачем им сидеть на берегу, если на таких, как у них, кану они могут жить везде, где захочется? Как это — жить все время на одном месте? Где же тогда они находят себе пищу?
На такие вопросы старый Тайдо ответить не мог. И Манг задался целью: во что бы то ни стало своими глазами посмотреть поближе на белых людей, как только он будет иметь собственную кану.
Тем временем их лодки пересекли Магелланов пролив, прошли несколько коридоров между скалами и очутились посреди большого живописного озера. Окруженное со всех сторон горами, всегда спокойное, это озеро было прекрасным убежищем не только для лодок алакалуфов, но и для любого другого судна. Обрывок бумаги на берегу свидетельствовал о том, что совсем недавно какое-то судно имело здесь стоянку. На северном и западном берегах виднелась растительность, но понадобилось много времени для того, чтобы пристать к одному из этих берегов и выбраться на сушу. Метров пятьсот людям пришлось карабкаться по голым камням, прежде чем они добрались до кустарника. Но и кустарник рос тут какой-то особенный: корявый, перекрученный, твердый, как железо, и рос он не кверху, как обычно, а стлался по земле, переплетаясь так, что образовал своеобразный сплошной зыбкий настил, сквозь который нога человека проваливалась на каждом шагу. Между этим настилом и поверхностью земли господствовали мрак и сырость. Люди попробовали ломать и рубить кустарник, но вскоре убедились, что этот труд им не под силу. Не с их орудиями можно было приниматься за него.
Им встретились какие-то ярко-красные ягоды, наподобие смородины, которые росли среди ползучего кустарника. Ягоды эти были знакомы туземцам: из них они умели приготовлять хмельной напиток.
Женщины и дети остались собирать ягоды, а мужчины пошли дальше, туда, где виднелся лес.
Впереди шел Манг. Он только и думал о том, как бы раздобыть себе материал для кану.
Лес, к которому приблизились наши путешественники, состоял из миртовых и буковых пород, растущих только в теплых странах. Но здесь деревья выглядели низкорослыми, жалкими — они словно пригнулись и съежились от постоянного холода. Такова уж природа здешних мест: тут встречается растительность как умеренных поясов, так и суровых полярных широт.
В этом лесу нетрудно было насобирать дров, но зато Мангу пришлось побегать в поисках подходящих жердей. Потом он надрал коры. Юноше помог складной нож, которым он уже научился владеть.
— Ты все еще не оставил своей затеи? — недовольно ворчал отец.
— Да ведь все равно нам понадобятся жерди, — оправдывался Манг.
Особенно трудно было перетащить все собранное в лесу через кустарниковый настил, а затем по прибрежным скалам доставить к лодкам. До вечера люди успели принести только по одной вязанке дров.
— Ох, нет больше сил! — проговорил утомленный Тайдо, подойдя к лодке. — Лучше уж класть в костер морскую траву, чем так надрываться.
— Раз мы приехали сюда, надо запастись топливом, — настаивал Кос.
Наступившую ночь провели на берегу у костра, большего, чем обычный. После многодневного сидения в лодке люди с удовольствием растянулись на земле.