Скорее бы кончилась эта ночь! При свете легче найти выход из положения.
Но прошли, как показалось Бруку, недели, прежде — чем стало светать. День не принес никаких изменений. Все было по-прежнему тихо, враг не подавал признаков своего присутствия. Брук стал теперь неузнаваем: он осунулся, покрасневшие глаза смотрели дико и настороженно, в бороде и волосах появилось множество седых волос.
Что делать? Прежде всего нужно утолить голод. Но все продукты остались на катере. И как оставить пулемет? Папуасы только этого и ждут. Надо бы и отдохнуть — ведь столько ночей прошло без сна. Но спать нельзя.
Как бы в подтверждение этого неожиданно раздался выстрел, и над головой Брука тонко просвистела пуля. Вот так дикари! Брук припал к земле, стал озираться, как затравленный зверь. Но увидеть ничего не смог.
Он мгновенно забыл и про голод и про сон. Значит, теперь весь день надо быть начеку. Видно, папуасы не только захватили катер вместе с людьми, но уже и научились пользоваться огнестрельным оружием. Это совсем скверно. Сумеет ли он продержаться, пока возвратится Скотт? Если ничего не случится, они могут прибыть сюда через четыре — пять дней. А как выдержать столько времени без сна и пищи? Говорят, подобные случаи бывали. Хорошо еще, что можно спуститься к реке и напиться воды. И он направился было к реке, но едва только двинулся с места, как раздались выстрелы и пули засвистели вокруг. Пришлось залечь. Но как мучит жажда! Наконец он не выдержал.
— Что это со мной? — сказал он самому себе. — Подумаешь, пули! Не в первый раз…
И он смело зашагал вниз к реке. Послышались редкие выстрелы, но он уже не обращал на них внимания. Напился воды. Затем заметил на берегу какие-то объедки, видимо, выброшенные с катера и с жадностью стал поедать их.
Взобравшись на вершину холма, он дал несколько очередей из пулемета в ту сторону, откуда, как ему казалось, слышны были выстрелы. Успокоившись немного, Брук почувствовал, что вот-вот он уснет. Как же быть? Нельзя же столько времени не спать, но если уснуть — его возьмут голыми руками! «Лучше умереть от пули, чем попасть к ним в лапы», — подумал он и, усевшись так, чтобы его видели папуасы, стал клевать носом. Он рассчитывал обмануть врагов. Пусть думают, что он не спит и в любой момент может открыть огонь.
«Разве они смогут попасть в меня, если они в первый раз в жизни держать в руках ружье!» — успокоил он себя и тут же уснул.
Но прошло, кажется, совсем немного времени, как его кто-то сильно толкнул в плечо. Брук вскочил, огляделся — никого. Потрогал плечо, взглянул на руку — кровь. Ранили!
Плечо ныло от боли. Видимо, пуля задела кость. Из раны тоненькой струйкой сочилась кровь. Долго он возился, чтобы одной рукой с помощью зубов перевязать рану. Кое-как перевязал, но кровь не переставала сочиться.
Теперь он понял, что гибель неминуема, и не от раны, а от потери сил. Хорошо бы было покончить с собой, но ведь из пулемета не пустишь себе пулю в лоб.
Между тем приближалась ночь, третья страшная ночь. При одной мысли о ней Брук чувствовал, что силы покидают его.
Сидеть одному на холме, ничего не видеть вокруг, зная, что рядом из темноты за тобой следят сотни глаз, подбираются к тебе, чтобы убить и сожрать, — что может быть ужаснее!
Брук весь дрожал, как от холода; зубы стучали, и он несколько раз хватался за челюсти. Нервы были напряжены так, что ему казалось, будто он видит и слышит на несколько километров кругом, хотя ничего не было видно даже в нескольких шагах.
И в этой кромешной тьме — они, людоеды… Их много. И, наверное, они совсем близко. Вот-вот схватят, сожрут! Интересно, будут жарить или нет?
Зажмурив глаза, он с остервенением нажал здоровой рукой на гашетку и продолжал стрелять, пока не упала на землю последняя гильза.
Рядом с ним опять вонзилась в землю стрела, но он молчал.
И вот на холме послышалась песня, потом дикий хохот. Подошли папуасы и спокойно подняли потерявшего сознание мистера Брука.
VII
Эвкалиптовый лес. — Лист пальмы. — В горах. — Лошадь обнаружена. — Опасная тропа. — Несчастье
Чунг Ли сразу догадался, что его подозревают. Файлу не отходил от него ни на шаг, следил за каждым движением. С каким удовольствием Чунг Ли задушил бы этого предателя собственными руками!
На ночь остановились в эвкалиптовом лесу. Высокие деревья с серебристыми листьями — некоторые высотой в сто пятьдесят метров — росли свободно, не мешая друг другу. Землю под ними, очень сухую, покрывала зеленая трава. Казалось, это был какой-то сказочный лес, в летнюю пору покрытый инеем. Воздух был наполнен приятным смолистым запахом, распространяемым листьями этого дерева. Эвкалиптовое масло, получаемое из этих листьев, очень высоко ценится в Европе: оно идет на изготовление косметических средств и медикаментов.