Степаков сказал им, что Весы правосудия возникли в Советском Союзе и его сателлитах из старого Восточного блока еще в 1987 году. В первую очередь, они были русскими по концепции, и сначала КГБ считал их еще одним проявлением волнений. Раньше были информаторы. К осени 1987 года они знали, что «Чаши-Правосудия» организованы примерно так же, как организована агентурная сеть. «Изначально здесь, в Советском Союзе, было три кольца или ячейки. Теперь они объединили их в одно целое ''. Степаков вел себя серьезно. Его природная счастливая и неистовая личность, казалось, отступила, как будто люди, о которых он говорил, были слишком опасны, чтобы над ними смеяться или шутить.
«Мы знаем, что было еще одно кольцо в бывшей Восточной Германии, одно в Польше, одно в Чехословакии. Мы также знали об американских, британских и французских связях. Мы обнаружили это через информаторов. Люди, которым мы доверяли. И это знаменательно - даже те, кто информировал, не знали всей реальности. С осени 1987 г. до осени 1988 г. мы проследили за 42 из этих информаторов. Отвели нас только к тем людям, которые сделали первый подход, первичные контакты. Я расскажу, как это работало.
«Все началось с перешептывания. Во-первых, просто название «Чаши-Правосудия», повторяющееся снова и снова, передаваясь от уха до уха. Странным, запутанным образом он распространился по Москве. Через более роскошные квартиры на Невском проспекте, среди студентов в университете, как лесные пожары в яичных квартирах рабочих, на фабриках, на нелегальных рынках и в торговых точках, в ГУМе и других универмагах, внутри военных казарм, и так в сам Кремль. Через несколько дней это название стало известно всем, кроме иностранных журналистов, от которых люди инстинктивно сохранили это странное имя. Так название «Чаши Правосудия» стало нарицательным. Это тоже стало чем-то осязаемым. Благодаря повторению названия организация зажила собственной жизнью.
«Затем информаторы начали передавать информацию, которая была направлена в мое относительно новое контртеррористическое управление. Они использовали МВД и специальные подразделения полиции для отслеживания каждого зарегистрированного случая. Но это ни к чему не привело.
«Это была исключительно умная и гениальная уловка, когда они проследили до тех, кто связывался с информаторами, которых они натолкнули на обескураживающую стену. Ведь вербовщиков выбрали Весы правосудия из-за их собственной невиновности. Эти вербовщики делятся на несколько разных типов: это часто были люди, которые жили одни, иногда простаки, у которых хватало ума только для выполнения простых задач, иногда старые женщины, чья жизнь стала бесплодной и бесполезной, люди, которые тосковали по какой-то задаче, чтобы чем-то занять себя. Звонок этим невинным людям поступил от незнакомцев в мясной очереди или в баре, даже в группе, ожидающей на автобусной остановке. С теми, у кого были телефоны, связывались тихо, часто в начале дня, и всегда было обещание. Им сказали, что это хорошая работа. Легкая работа. Работа на государство. Ничего криминального. Каждому давали имя - обычно это был кто-то, кого они знали, даже немного. Им пришлось задать этому одному человеку ряд вопросов: хочешь ли ты служить своей стране, чтобы жизнь стала лучше? Готовы ли вы выполнить какую-то особую работу, для которой, как мы полагаем, вы хорошо подходите? Всегда были мистические слова, Чаши Правосудия. Всегда было особое обещание - несколько рублей, новый телевизор, продуктовая посылка.
«Этих простых, в основном хороших людей заманили на вербовку, как мужчинам и женщинам в Британии или Соединенных Штатах предлагают прибыльную работу из дома - адресацию конвертов, агитацию по телефону. Все мы знаем, как это работает », - сказал Степаков. «И, черт возьми, эти люди Они получили вознаграждение, несколько рублей, телевизор, в одном случае - недельный отпуск. Это были действительно невольные агенты. Они понятия не имели, что агитируют за незаконную террористическую группу. Когда у них были ответы на свои вопросы, они передавали их. Им скажут дождаться посыльного или телефонного звонка. Посланниками часто были дети, которых они никогда раньше не видели, или даже кто-то в том самом месте, где к ним впервые подошли. Все несущественно. Следы, которые никуда не ведут ».
Основное беспокойство в этот период - с осени 1987 года по осень 1988 года - заключалось в том, что информаторы, доносившие в банду Степакова, явно составляли лишь небольшую часть тех, к кому обращались.
«Мы знали, - сказал он им, - что Чаши-Правосудия теперь стала реальностью, и мы также знали, что они начали распространяться из Советского Союза в страны-сателлиты старого Восточного блока, даже в другие западные страны. Наши агенты обнаружили следы аналогичных методов вербовки, и по ним мы сделали расчетные предположения о местонахождении и количестве ячеек. Весы правосудия - это именно то, что Уинстон Черчилль однажды сказал о Советском Союзе - загадка, окутанная тайной внутри загадки. Но Черчилль также предсказал, что может быть ключ, и есть ключ, но тот, который поначалу вел нас очень коротко. Он привел нас в вестибюль «Чаши-Правосудия», и то, что мы там услышали, заставило нас похолодеть ».