Таким образом, сохраняя полную анонимность и не открывая клиентке ни своего имени, ни своей терапевтической роли, Вы даете ей четкое представление о типе ваших отношений. В действительности Вы проводите постгипнотическую работу – внушаете клиентке уверенность в том, что Вы будете неоднократно появляться в ее будущей жизни. Такая уверенность сама по себе очень важна для нее, потому что из-за ранней смерти отца она была одинока в детстве. Упоминание о шутках предполагает легкость и приятность вашего общения, что опять же резко контрастирует с эмоциональным климатом ее детства. Вы достаточно тактичны, чтобы не перегружать детское сознание. Вы говорите ровным счетом то, что нужно, чтобы в Вашем присутствии клиентка чувствовала себя легко и надежно. Ваш разговорный язык в то же время доступен ей на ее теперешнем детском уровне понимания. После того, как клиентка признается в том, что она верит Вам, Вы утверждаете себя в новой роли, закладывая фундамент ваших будущих отношений.
1.22.Первая детская травма: какую роль играют скрытые утверждения типа «все изменится» в терапевтических аналогиях; значение таких импликаций для установления относительности возраста
Эриксон: Как ты думаешь, кем ты станешь, когда вырастешь?
Клиентка: Не знаю. Может, выйду замуж за богача. Так мама говорит.
Эриксон: Как ты считаешь, тебе было бы интересно забежать вперед и посмотреть, кем же ты будешь?
Клиентка: Да.
Эриксон: А как тебе кажется, тебе нужно будет работать?
Клиентка: Да.
Эриксон: А почему ты думаешь, что должна будешь работать?
Клиентка: А разве не каждый…?
Эриксон: Да. Даже если ты вышла замуж за богача. Тебе что-нибудь не нравится?
Клиентка: Да. Масса вещей.
Эриксон: И что же это такое?
Клиентка: Да их очень много.
Эриксон: Назови одну – самую неприятную.
Клиентка: Куда попал папа, когда умер?
Эриксон: Ты действительно не знаешь?
Клиентка: Я не совсем уверена.
Эриксон: А ты хочешь знать точно?
Клиентка: Да.
Эриксон: Такой маленькой девочке, как ты, надо объяснить так, чтобы ей было понятно, верно?
Клиентка: Гм.
Эриксон: Когда ты повзрослеешь, это объяснение должно будет измениться, потому что ты узнаешь много различных вещей, согласна? Подходит ли для тебя следующее объяснение? – Твой отец после смерти попал в Рай.
Клиентка: Мне так и говорят.
Эриксон: А когда ты была совсем крошкой, тебе говорили, что Бог – это огромный добрый старик, да? А мама тоже так думает?
Клиентка: Нет.
Эриксон: Мама ведь старше. И она знает уйму всяких вещей. Маленькие дети ходят в школу и их там учат, что один плюс один равняется двум. Дети считают, что это очень трудно. А потом их учат, что два плюс два будет четыре – и вот это-то в самом деле трудно. А как ты думаешь, маме это легко?
Клиентка: Да.
Эриксон: Для нее это просто, потому что она знает больше, чем первоклассник. Как ты думаешь, ошибается ли ребенок, когда он говорит, что складывать один плюс один очень трудно?
Клиентка: Да, ошибается.
Эриксон: Неправильно. Ему действительно трудно. А как ты думаешь, мама ошибается, когда говорит, что это просто?
Клиентка: Нет.
Эриксон: Это просто для мамы и трудно для маленького ребенка. Итак, тебе должны объяснить, что после смерти твой отец попал в Рай. Когда ты станешь старше, ты будешь в то же самое объяснение вкладывать немного иной смысл. Я ответил на твой вопрос?
Клиентка: Да (неуверенно).
Росси: Своим вопросом, который ориентирует клиентку на будущее ("Как ты думаешь, кем ты станешь, когда вырастешь?"), Вы вновь усиливаете ее детские переживания. Потом Вы пытаетесь определить способ психотерапевтического воздействия, так как в данном случае необходимо помочь клиентке принять мысль о необходимости иметь детей. Можете ли Вы сказать что-нибудь в связи с детской манерой вести разговор и о возможности включения этого в Ваш метод?
Эриксон: Ребенку трудно сложить один плюс один. Еще труднее складывать два плюс два. А маме это легко. Но когда она была такой же маленькой девочкой, как наша клиентка, ей тоже это давалось нелегко. Следовательно, по мере того, как Вы взрослеете – все меняется.
Росси: Все упрощается. Поэтому Вы столь осторожно отвечаете на волнующий клиентку вопрос: «Куда делся папа после смерти?». Вы включаете в свой ответ такие терапевтические аналогии, которые клиентка может понять в рамках своего детского сознания. В то же время Вы косвенным путем внушаете ей мысль о том, что по мере взросления способ объяснения меняется.
1.23. Как с помощью гипноза сделать более эффективными индивидуальные паттерны обучения; «отлучение» Барта от бутылочки; неразрешимые детские вопросы; эмоциональный комфорт как следствие "подсознательного знания " всего организма; утилизационный подход Эриксона
Эриксон: Не хочешь ли ты спросить что-нибудь еще? Тебя ничего не беспокоит?
Клиентка: Конечно, беспокоит. И очень много.
Эриксон: Назови хотя бы что-нибудь.
Клиентка: Вообще-то это не очень меня волнует, ну да ладно. Откуда птицы знают, куда им надо возвращаться?
Эриксон: У них есть внутреннее чутье. Откуда младенец знает, как надо глотать?
Клиентка: Не знаю. Он просто глотает.
Эриксон: А когда ты сама хочешь пить, то тебе ведь не нужно объяснять, что ты должна выпить воды? Именно так человек и взрослеет. А когда что-то попадает в глаза, то ты моргаешь, верно? А кто-нибудь когда-нибудь говорил тебе, что надо так делать? Ты сама научилась этому. А откуда волосы знают, что расти нужно с макушки? Вот так и мы растем. Очень увлекательный процесс. Иногда тебе хочется картошки с мясом, а иногда нет. Твой желудок когда-нибудь объяснил, почему это так?
Клиентка: Не знаю.
Эриксон: А когда ты заиграешься дотемна, что говорит тебе твой организм? Что надо идти спать, верно? Кто-нибудь учил тебя спать?
Клиентка: Нет.
Эриксон: Все так устроено. Поэтому птицы знают, когда им улетать и когда прилетать; листья знают, когда им опадать и когда появляться; цветы знают, когда цвести. Правда, все замечательно устроено.
Клиентка: Да.
Эриксон: Я отвечаю на один из тех типичных детских вопросов, на которые весьма трудно дать простой ответ.
Росси: И чего Вы этим добиваетесь?
Эриксон: У детей всегда бывает масса вопросов, и здесь я пытаюсь доказать, что на некоторые вопросы ответы может дать наш организм. Иногда он, например, говорит, что хотя вы и голодны – вы не хотите картошки с мясом. Именно поэтому те вопросы, на которые мы не можем ответить, можно передать в компетенцию нашего организма. Волосы ведь и без нашей помощи знают, как им расти. Росси: Клиентка должна испытать блаженное чувство эмоционального комфорта, узнав, что ответы на ее вопросы возникают где-то глубоко внутри без всякого ее активного и сознательного участия.
Эриксон: Да. (Рассказывает о своем сыне Барте.) Барт тогда еще пил из бутылочки. Однажды он проснулся от голода, и я приготовил ему смесь. Но когда я отвернулся к холодильнику, то услышал дикий грохот. Барт, сидя на своем стульчике, наблюдал за мной. Бутылочки каким-то образом упали на пол и разбились все до единой; я достал второй комплект бутылочек и опять приготовил смесь. Теперь, открывая дверь холодильника, я не сводил с Барта глаз. И тут я увидел, как он осторожно подталкивает контейнер с бутылочками к краю своего столика. Я остановил его (чтобы бутылочки опять не разбились). Барт спустился со своего стульчика, прошел в столовую, сел за стол и сказал: «Я голоден». Отныне никаких бутылочек! Он сам отучил себя от бутылочки. И отучил окончательно!
Росси: Стало быть, это был его специфический способ взросления – разбить все бутылочки!
Эриксон: (Продолжает рассказывать истории про своих детей, каждый из которых открывал свой совершенно уникальный способ взросления. Здесь к присутствующим присоединяется д-р Роберт Пирсон. Все смеются.)
Пирсон: Я уже большой!
Эриксон: У каждого ребенка имеется неповторимая схема поведения.
Росси: А у каждого человека имеется своя индивидуальная схема обучения. Ваш гипноз активизирует эти схемы, а вовсе не навязывает клиенту какие-то посторонние идеи. До сих пор многие психотерапевты традиционно навязывают клиенту свои собственные взгляды.