Через полчаса после ухода Шерон он, держа в одной руке стакан с растворимым завтраком, стучал другой по клавишам своего домашнего компьютера, из гостиной - который раз подряд гремела "Олд Макдональд Фарм", а Дэймон, перекрывая музыку, объяснял миссис Лонец, как звать вон ту зверюшку, и вон ту, и вон ту... Еще один обычный будний день, подумал Бейли, сгружая фамилии и личные номера служащих "Норт-Индастриз" с компьютера в свой компад и запихивая последний в кейс.
В идеале следовало бы уведомить о своем визите прямо сейчас, но жизнь, как известно, далека от идеала. Вопли протеста супротив принудительного выключения "Олд Макдональд" будут еще хлеще самой видеоигрушки. Значит, звонить придется с дороги. Пожалуй, только в машине он может побыть немного в мире и покое.
Оставив Шерон записку "я люблю тебя" в мессэйдж-базе, он вышел в гостиную.
- Папа-а! - Дэймон, оторвавшись от стерео, пошлепал к нему с плюшевым медведем в руках.- Пап, почини его! Почини!
Бейли проглотил остаток своего завтрака, поставил стакан на обеденный стол и опустился на корточки перед сыном.
- Что стряслось?
- Говорящий Тедди не хочет говорить!
Дэймон шлепнул медведя об пол.
Бейли поднял игрушку и сжал. Медведь издал жалобный скрип.
- Наверное, его нужно просто подзарядить.- Хотя, подумалось ему, вряд ли эта штука так часто нуждается в подзарядке. К тому же, когда запас энергии на исходе, она должна говорить: "Будь добренький, подзаряди меня!"
Дэймон заглянул ему в лицо:
- Ты его можешь починить?
- Попозже,- кивнул Бейли.
- Вечером?
- Да, вечером. А сейчас мне пора. Обними-ка меня!
Дэймон вежливо обнял отца за шею. Покончив с ритуалом прощания, Бейли двинулся на выход.
- До свидания, миссис Лонец. По служебному телефону меня сегодня не будет, но, если возникнет необходимость, можете звонить на карманный.
Просто одетая леди с достоинством кивнула.
- До свидания, мистер Бейли.
- Пока, пап!
Захлопнув за собой дверь, Бейли скатился по лестнице в гараж, и звуки "Олд Макдональд" постепенно затихли за спиной.
Утряска визита в "Норт-Индастриз" заняла почти все полтора часа езды. Бейли терпеть не мог ритуалов "подтверждения личности", "консультации с начальством" и "убеждения в полезности сотрудничества". Слишком многое здесь перекликалось с детством - он физически ощущал, что заранее исключен из всех компаний и клубов, создаваемых сверстниками. В конце концов вечный одиночка понял: с организациями нужно общаться с позиции силы.
В конце концов он пробился к помощнику управляющего техчастью и добился ответа, что такой "визит экспромтом" обязательно надлежит утвердить свыше. Испрашивать же утверждения надлежало у полковника Эллиса Хортона, заведующего лабораторией.
К счастью, Хортон начинал работу в восемь и был уже на месте. К несчастью, он оказался бюрократом старой выучки и факсам даже кодированным - не доверял, предпочитая, чтобы документ, заверенный нужной подписью, был доставлен верным курьером. В озлоблении, Бейли уломал секретаршу Хортона позвонить в Лос-Анджелесское отделение ФБР, откуда, в подтверждение его личности, на ее терминал перебросят его личное дело. В свете этого завлаб согласился пожертвовать получасом служебного времени.
УПУЩЕНИЯ, НАРУШЕНИЯ, НЕСОБЛЮДЕНИЯ
Исследовательский комплекс представлял собой группку бурых, кирпичных двухэтажек, окруженных поросшими травой холмиками и купами деревьев. Выглядело это все как-то до рахитичности скромно. По периметру комплекс опоясывала железная сетчатая ограда, увенчанная колючей проволокой. Дополняли картину караульные вышки и громадные красные надписи, предупреждавшие незванных посетителей о свирепости роботов охраны. Вкупе все напоминало лагерь для заключенных, несколько облагороженный разнообразием ландшафта.
У главных ворот Бейли пришлось предъявить жетон ФБР. Прежде, чем смилостивиться и вручить гостевой значок, его еще сфотографировали и дактилоскопировали. Только после этого он был пропущен на территорию.
Вооруженный охранник провел его строго-бежевым коридором в пустую маленькую приемную, где за текстовым сканером сидел секретарь. Сверившись по интеркому, тот ввел Бейли в кабинет Эллиса Хортона.
Здесь строгость кончилась. Стены были облицованы мореным дубом, на полу лежал восточный ковер, два кожаных кресла были повернуты к массивному столу красного дерева. В одном углу стоял американский флаг, в другом - каучуковое деревце. Одна стена полностью отведена была под фотоснимки в рамках: Хортон пожимает руки генералам и сенаторам; Хортон перерезает ленточку, открывая новый конвейер дистанционно-пилотируемых экипажей, Хортон, положивший руку на крыло самолета-снаряда... Интерьер Аэрокосмический традиционный, подумал Бейли. Не кабинет музей боевой славы...
Хортон оказался крепким шестидесятилетним мужиком, высоким и слегка сутуловатым, со щекастым лицом и без единого волоса головой. Стоял он уверенно, широко расставляя ноги, точно данный кабинет являлся участком фронта, находящимся под его личным командованием. Он сжал руку Бейли и испытующе взглянул на него.
- Доброе утро.- В устах полковника приветствие выглядело так, словно он вполне был при необходимости любой ценой сделать данное утро добрым.- Присаживайтесь.
Вернувшись за стол, он умостил свое облаченное в светлый полосатый костюм тело в старинное, обитое кожей вращающееся кресло и выбрал одну из вересковых трубок с подставки, расположенной о бок со старинным пресс-папье.
- Должен сказать, мы, как все здравомыслящие люди, стараемся предупреждать возможные недоразумения заранее,- сказал он, тщательно набивая трубку.
- И я на вашем месте потупил бы так же, полковник,сказал Бейли со всей возможной вежливостью.
Он понимал: старые армейцы наподобие Хортона ожидают в свой адрес известного почтения. В то же время ему, Бейли, отнюдь не следовало брать извиняющийся тон - это полковник сочтет за проявление слабости. Бейли терпеть не мог работать с военными: слишком много ходят вокруг да около в поисках наивыгоднейшей позиции, слишком много неписанных правил поведения... Чтобы не сесть второпях в лужу, следовало держаться самым осторожным образом и ни в коем случае не спешить.
Хортон принялся раскуривать трубку. Операция потребовала множества времени и спичек из настоящего дерева и серы.
- Так в чем же дело? - спросил наконец Хортон.
Бейли подался вперед, устанавливая контакт "глаза в глаза".
- Кратко говоря, полковник, мой отдел получил косвенные доказательства того, что один из ваших работников - а именно Розалинда Френч - может быть замешана в делах, несовместимых с ее допуском.
- Френч? - Казалось, обвинение оскорбило лично Хортона.- Я всегда полагал ее женщиной кристальной честности.
Напыщенный тон и показная чопорность раздражали Бейли. Заведующий лабораторией - название неподходящее: ведать он ничего не ведает и знать не знает, а почти все свое время тратит на выбивание ассигнований из Пентагона. Истинное его назначение - клянчить дотации и пробивать контракты.
- Я веду лишь предварительное расследование, полковник,обдуманно-небрежно сказал он.- Формально обвинение пока не выдвинуто. Исходя из этого, я не хотел бы, чтоб данное обстоятельство как-то повлияло на доктора Френч.- Он сделал паузу.- Естественно, я равным образом не хочу ставить ее в известность обо всем.
- Понимаю,- кивнул Хортон.
- Тем не менее, расследование необходимо.
В последний раз пыхнув трубкой, Хортон отложил ее. Подавшись вперед, он сложил руки на пресс-папье.
- Что ж, мы всегда сотрудничаем с вашими коллегами. Говоря без обиняков, мы заботимся о безопасности не менее, чем вы.Он говорил с неподдельной, однако нудной искренностью.- Но чего же конкретно вы хотите?