Повалявшись ещё немного, он встал, раскурил сигару и, открыв дверь на галерею, скользнул ленивым взглядом по пустынной, пропечённой солнцем плазе. Внимание его привлёк высокий мужчина, твёрдым шагом пересекавший площадь. На незнакомце была голубая рубашка, штаны из денима и чёрная, чуть сдвинутая набок шляпа. Что-то знакомое... Так это же тот самый перевозчик, Локхарт. И вышел он из этой самой гостиницы.
Фрэнк вспомнил странные шаги за дверью. Возможно, это был Локхарт. Наверняка Локхарт. А значит, всего лишь несколько минут назад он проявил непонятный интерес к нему, Фрэнку Дарраху.
Всколыхнувшийся моментально страх охватил тугой петлёй. Чужак наблюдает за ним! Фрэнк торопливо отступил в комнату и схватил висевшую у изголовья белую батистовую рубашку. Пару минут спустя он уже сбегал по лестнице вниз, подгоняемый крепнущим, холодным страхом.
Глава 11
Внизу, у регистрационной стойки, Фрэнк дрожащими руками открыл потрёпанный журнал. В глаза сразу бросилось вписанное твёрдым почерком знакомое имя в самом низу замусоленной страницы. Локхарт занимал комнату под номером три, которая находилась в другом конце коридора. То есть возле одиннадцатого номера делать ему было нечего.
Подняв голову, Фрэнк наткнулся на пытливый взгляд дежурного и с раздражением подумал, что выдал себя чрезмерным волнением.
— И что же привело Локхарта в город? — осведомился он.
Дежурный усмехнулся, словно давая понять, что для него тайн не существует.
— Тому, у кого неприятности с Вэггоманом, спокойнее спать подальше от Коронадо, не так ли? — Поморщив лоб, он добавил: — Локхарт спрашивал, у кого здесь можно купить мулов. Я направил его к Джилу Кэкстону.
— Да, мулы ему действительно нужны, — нехотя согласился Фрэнк. На душе полегчало. Отойдя от стойки, он завернул в бар и попросил стаканчик виски. Беспокойство, однако, вернулось, когда Фрэнк, миновав плазу и свернув за угол, увидел впереди грузовые фургоны.
Два массивных, запылённых фургона стояли возле погрузочной площадки крепкого, с толстыми глинобитными стенами склада, которым Фрэнк пользовался на правах аренды. Именно здесь накапливался предназначенный для Коронадо груз. Шкуры и зерно, бобы и шерсть, купленные за наличные или взятые с отсрочкой платежа, зачастую доставлялись на этот, более удобный склад.
По деревянным ступенькам Фрэнк взбежал на платформу, где как раз разгружались тяжёлые ящики. Несколько ящиков уже лежали штабелем у стены внутри склада. На каждом стояла одна и та же пометка: Пиломатериалы, И. Пэрду, Новый Орлеан.
Заведовавший складом приказчик, Лютер Хилл, крупный, круглолицый мужчина, лишённый вредной привычки задавать лишние вопросы, шагнул к Фрэнку с пачкой накладных.
— Все на месте, мистер Даррах. Все пятьдесят ящиков. Какие будут распоряжения? Отправить их в Коронадо?
— Нет. Просто перенесите в угол, чтобы не мешали. И прикройте мешковиной.
— Тут ещё перец, — пробубнил Хилл, перебирая накладные, — сахар... скобяные товары... пара ящиков обуви...
— Это всё отправьте в Коронадо.
Отвернувшись от приказчика, Фрэнк почти с отвращением смотрел на груз из Нового Орлеана. Пятьдесят ящиков. В каждом по четыре новеньких, в заводской смазке, магазинных винтовки. Ещё вчера эти ничем не примечательные, битые ящики сулили огромную прибыль при минимальном риске. Сегодня же они угрожали всему его будущему.
Почувствовав на себе чей-то взгляд, Фрэнк повернулся и увидел Криса Болдта, лениво развалившегося в кресле у двери конторы с дешёвой сигарой в зубах. Приглядывая за грузчиками, Крис молча наблюдал и за Фрэнком.
Сжав кулаки, Фрэнк шагнул к двери и, едва сдерживая злость, процедил сквозь зубы:
— А ты какого чёрта здесь делаешь?
Крис выпрямился, но не встал — жилистый, гибкий, с узкими губами и морщинками в уголках рта. В глубине желтовато-карих глаз затаилась хитринка. На нём были вытертые штаны из оленьей кожи, засаленная рубашка из миткаля и небрежно расстёгнутая кожаная жилетка с серебряными пуговицами. Вынув изо рта тёмную питсбургскую сигару, он многозначительно усмехнулся.
— Хилл сказал, что ты в городе. Уберёг меня от напрасной поездки в Коронадо. Это наше разгружается?
— Тише! — прошипел Фрэнк.
Болдт взглянул на партнёра с почти откровенным, оскорбительным презрением. Под нижней челюстью у него расплывалось, доходя до сухой, жилистой шеи, огромное родимое пятно пурпурного цвета. Сейчас оно потемнело, словно наливаясь злостью. Но голос прозвучал ровно.
— Деньги ты получил авансом, как всегда. Так что нос тут не задирай. Так это оно?