Он склонился надо мной, прислушиваясь к тишине, словно столкнулся с ней впервые в жизни. Я спросил:
— Как можно вернуть Джерри и Сьюзан?
— Понятия не имею…
— Не обратиться ли в ФБР?
— О, прошу вас, не делайте этого! Это запятнает Джерри на всю его жизнь!
Я ощутил на плече его тяжелую руку. Он резко убрал ее и снова пошел к бару, словно зверь, мечущийся по клетке. Налив себе виски, вернулся на свое место за столом, напротив меня. — Дайте ему шанс самому вернуть яхту. — Во всяком случае мы должны уведомить местную полицию.
— Это я сделаю, — сказал он. — Я близко знаком с шерифом Тримейном, поговорю с ним.
— Сегодня же?
— Разумеется, сегодня же. Меня все это тяготит больше, чем вас, мистер. Джерри — мой сын. Все, что касается его, касается и меня.
Это прозвучало, словно он произносил заученный текст, но не вполне понимал смысл произносимых слов. — Ну, так скажите мне, как найти родителей Сьюзан. Мне необходимо как можно скорее поговорить с ее отцом.
— Я не могу. Это было бы нехорошо по отношению к ним.
Я сказал самое резкое, что пришло в голову.
— Ваши понятия о том, что «хорошо», костью встанут вам поперек горла, вы с этим до конца жизни не разберетесь! В любой момент может произойти катастрофа, а вы не желаете пальцем шевельнуть для ее предотвращения! И еще ждете хеппи-энда…
— Я же сказал вам, что не жду, — он провел ладонями по лицу, а потом сложил руки под подбородком, словно приготовившись молиться. — Вы должны дать мне время подумать…
— Ну, разумеется. Сколько часов вам необходимо? А я посижу и подумаю, что в это время происходит с маленьким Броудхастом…
Он окинул меня внимательным взглядом из-за сложенных рук. Его глаза на секунду блеснули детской впечатлительностью, видимо, не окончательно угасшей в Нем. В холле раздался звонок и Килпатрик вышел, прикрыв за собой дверь. Я взял блокнот, лежащий у телефона. Под буквой «К» значился некий Лестер Крендалл, проживающий в Пасифик-Палисейд. Запись не казалась свежей, под ней стояло несколько последующих.
Я как раз переписывал номер в свой блокнот, когда двери резко распахнулись и в комнату ввалилась брюнетка, сидевшая у бассейна. Она была достаточно хороша, возможно, чуть полновата для своего открытого бикини, и абсолютно пьяна.
— Где же развлечения? — спросила она игриво.
— Я тут ни при чем, — ответил я.
Ее губы искривились, словно у обиженной девочки.
— Брайан обещал повезти меня в дансинг…
Она изобразила несколько экспериментальных па, чуть не падая при этом. Я подвел ее к одному из кресел, но она не желала садиться. Она желала танцевать.
В комнату вошел Килпатрик, он вел себя, словно женщины здесь вовсе не было. Двигаясь механически, словно робот, он обошел бар, выдвинул ящик с обратной стороны и достал тяжелый револьвер.
— Что случилось? — спросил я.
Он не ответил, но мне не понравилось выражение холодной злости на его лице, так что я пошел за ним следом так, чтобы он видел мое присутствие. В дверях стоял молодой человек с отчаяньем в глазах и следами копоти на лбу. Килпатрик показал ему револьвер.
— Убирайтесь отсюда! Я не намерен выслушивать ваши бредни!
— Вы называете это бреднями? — произнес молодой человек. — Я потерял дом, мебель, вещи своей семьи. Все потерял, мистер Килпатрик! И это ваша вина!
— С какой стати?!
— Я говорил с одним из пожарников, когда дом сгорел. Разумеется, его не было, когда горело. Но он сказал, что этот каньон вообще не пригоден для застройки из-за повышенной пожарной опасности. Вы как-то забыли об этом, когда продавали дом!
— Этим мы все рискуем, — ответил Килпатрик. — Мой дом тоже может сгореть сегодня или завтра.
— О, если бы сгорел! Интересно, как бы вы тогда запели!
— Вы приехали, чтобы сказать мне об этом?
— Не вполне… — молодой человек несколько смешался. — Я приехал, потому что мне некуда деваться ночью…
— Я думаю, тут вы не можете остаться. — Да, я уже это понял…
У него не хватило слов. Он еще раз глянул на револьвер в руке Килпатрика и быстрым шагом двинулся к автомобилю, стоящему возле моего такси. Через заднее окно длинного комби выглядывало несколько детей, словно узники, интересующиеся, куда их привезли, на переднем сидении сидела женщина, неподвижно глядя перед собой.
— Я очень рад, что вы не убили его, — сказал я Килпатрику.