— Вы не догадываетесь, зачем Стенли привел ее домой?
— Он сказал только, что она голодна и очень устала. Считал естественным, что я оставлю ее обедать, что я, собственно, и сделала. Но она ничего не ела, только немного бобового супа…
— А говорила много?
— Со мной она практически не говорила. Говорила с Ронни.
— О чем?
— Плела всякую околесицу. Рассказывала ему какую-то историю о девочке, которая провела одна целую ночь в домике в горах. Ее родных убили чудовища, а саму ее похитила какая-то большая птица, кондор — не кондор… Она утверждала, что это случилось с ней самой, когда она была такая, как Ронни и спросила, не хотел бы он пережить что-либо подобное. Конечно, она выдумывала, но в этом было что-то болезненное, словно она выплескивала на него свою истерику…
— Как реагировал Ронни? Испугался?
— Представьте себе, нет. Слушал как зачарованный. Я таковой не была, а потому прервала их и отослала его к себе в комнату.
— Она не говорила, что заберет его с собой?
— Откровенно, нет. Но вам не кажется, что подтекст был именно таким?
Во всяком случае, меня охватил страх. Я должна была сделать из этого выводы и выставить ее из дому как можно скорее…
— Чего вы боялись?
Она посмотрела в небо, полное поднятой ветром пыли.
— Мне кажется, это она чего-то боялась, а я переняла ее страх. Конечно, я с самого начала была взволнована. Это так не похоже на Стенли, привезти ее домой, словно все равно куда… Я чувствовала, что в моей жизни происходит переворот, а я ничего не могу сделать.
— Переворот в вашей жизни начался раньше. В июне, не так ли?
Она опустила глаза, полные потемневшего неба.
— В июне мы ездили в Сан-Франциско. Почему вам в голову пришел именно июнь?
— Это был последний месяц, когда Стенли сорвал листок с календаря в своем кабинете.
На улице остановился автомобиль с рычащим мотором и через минуту из-за угла дома показался мужчина. Было заметно, что он не слишком хорошо чувствует себя в строгом черном костюме. У него было длинное бледное лицо с рассеченными шрамами бровями. По асфальтовой дорожке он подошел к нам.
— Стенли Броудхаст дома?
— Не совсем… — неуверенно ответила Джин. — Вы его жена?
Он старался, чтобы это прозвучало приветливо, но в его голосе подрагивала агрессивная нотка.
— Да.
— Когда ваш муж должен прийти?
— Не знаю.
— Но хотя бы приблизительно вы должны знать.
— Но я не знаю…
— Но если вы не знаете, то кто может это знать?
Его выражение не сулило ничего хорошего. Я встал между ним и Джин.
— Броудхаст уехал на уик-энд. Кто вы и чего вам надо?
Он ответил не сразу, предварительно разыграв пантомиму удивления, хлопнув себя рукой по щеке. На лице остался красный оттиск четырех пальцев. — Ну, кто я — это мое дело. Я хочу получить свои деньги. Вы увидите его скорей, чем я, так скажите ему это. Вечером я собираюсь свалить из города и мне нужны мои деньги.
— О каких деньгах вы говорите?
— Это наше дело, Броудхаста и мое. Вы только передайте ему. Скажите ему, что я согласен ровно на тысячу, чтобы только до вечера все получить. А если нет, — я не остановлюсь ни перед чем. Скажите ему, мистер.
Но его холодные глаза не верили в то, что произносят губы. От него за три версты несло преступным миром. Лицо покрывала тюремная бледность, а в солнечном свете он себя чувствовал неуверенно и стоял под самой стеной, будто подсознательно искал каких-нибудь ограничителей жизненного пространства.
— У моего мужа нет таких денег…
— Но есть у его мамочки.
— Что вам может быть известно о его мамочке? — спросила Джин тонким срывающимся голосом.
— Что она обеспеченный человек. Он обещал, что возьмет у нее и вечером будет ждать меня с деньгами.
— Вы несколько поспешили, мистер, — сказал я.
— И хорошо, что поспешил. А то еще забудет…
— И за что же вам платят такие деньги?
— Если я скажу вам, то что мне останется от продажи? — он бросил на меня хитрый взгляд свиньи, которой кажется, что она съела все самое умное в мире. — Так вы ему скажите, что я приду вечером. И если он не заплатит, то я ни перед чем не остановлюсь.
— Вечером здесь может никого не быть, так что вы оставьте адрес, чтобы вам дали знать.
С минуту он обдумывал мое предложение, наконец, заявил:
— Вы можете найти меня в гостинице «Под звездами» возле приморской автострады, пониже каньона Топанга. Спросите Эла.