— Пора бы и нам убираться, — сказал он. — Нас может отрезать, если огонь переползет через дорогу. Что делать с мехом?
— Пусть остается в бассейне, — сказала миссис Армистид. — В этом пекле он наверняка испортится.
Я не могу сказать, что она была в моем вкусе, но начинала меня интриговать. Я отдал ключи от «Мерседеса» Карлосу, а сам сел вместе с ней в «Линкольн».
— Вы можете вести машину, ежели охота, — сказала она. — Я исчерпалась.
Лицо ее перекосила гримаса, ей многого стоило признание в собственной слабости. Когда мы следом за «Мерседесом» тронулись в путь, она добавила, словно оправдываясь:
— Я любила этих перепелок, я их кормила и наблюдала за ними с тех пор, как мы построили этот дом. Они уже совсем не боялись, весной приходили к самому дому...
— Они вернутся.
— Может, они и вернутся. Вернусь ли я?..
Мы доехали до того места, с которого город внизу был как на ладони. Карлос свернул на обочину, я за ним. Висящий в воздухе дым придавал городу колорит старинных фотографий цвета сепии. Мы вышли и оглянулись туда, откуда приехали. Огонь цепкой лапой уже обнимал дом, выдавливая из окон сначала дым, а потом языки пламени. Вернувшись в машины, мы начали спускаться вниз. Уже во второй раз сегодня я убегал от огня. С минуту мне казалось, что я чем-то провинился перед судьбой, но вскоре сообразил, что причина вовсе не в этом. Просто-напросто я помимо собственной воли был втянут в дела людей, желавших и имевших возможность жить подальше от города, поближе к природе.
Во всяком случае, одну хорошую сторону пожар имел. Он склонял людей к разговорам о том, что их действительно волнует. Я спросил миссис Армистид, как долго она жила на Кресчент-Драйв. — Всего четыре года. Мы с Роджером построили этот дом, когда приехали сюда из Ньюпорта. Мы хотели сохранить свою семью и дом стал для нас тем, чем для других становится ребенок.
— У вас нет детей?
— У нас есть только мы сами, — саркастически ответила она, а потом добавила:
— Я бы хотела иметь дочку. А еще больше я хотела бы, чтобы мой муж имел дочку.
— Из-за этой девушки?
Она резко повернулась ко мне с плохо скрытым раздражением:
— Что вы о ней знаете?
— Очень немного. Я один раз видел ее издали.
— Я ее не видела ни разу. Но мне она кажется порядком ненормальной.
Хотя теперешних молодых не поймешь.
— Так было всегда.
Она не сводила глаз с моего лица.
— Вы детектив. И что же она такого натворила?
— Именно это я и стараюсь узнать.
— Но вы же ее не наугад выбрали. Она должна была натворить еще что-то, кроме того, что взяла «Мерседес». Что она стащила?
— Об этом спросите у Роджера.
— За этим дело не станет. Но сейчас я спрашиваю вас, почему вы так ею интересуетесь?
— Она сбежала с шестилетним мальчиком. С точки зрения закона это похищение.
Об остальном я промолчал.
— С какой стати ей было его похищать?
Я не отвечал. Тогда она задала другой вопрос:
— Она употребляла ЛСД или другие наркотики?
— Возможно.
— Я так и думала, — это прозвучало с горьким удовлетворением. — Позавчера ночью ей что-то стукнуло в голову, в прямом смысле. В конце концов она бросилась в воду и Джерри был вынужден прыгнуть за ней.
— Кто это — Джерри?
— Парнишка, который живет на яхте. Роджер называет его своей командой, не найдя лучшего определения.
— А как его называете вы?
— Я? Его фамилия Килпатрик.
Я вспомнил о лежащей в моем кармане книжке с нацарапанным на титульном листе именем «Джерри Килпатрик».
— Вы не знаете о нем ничего больше?
— Его отец нотариус, он занимается в городе продажей недвижимости. Собственно говоря, именно у его отца мы купили участок под дом.
— И тогда ваш муж познакомился с Джерри?
— Наверное. Вы можете сами его об этом спросить.
— Мы его увидим?
— Если только он в летнем домике.
За разговором мы въехали в центр города. Главная улица была забита автомобилями, на тротуарах полно людей. Странное впечатление производил этот рой людей в центре, не проявлявший ни малейшей заинтересованности пожаром на окраинах города. Возможно, лишь двигались люди чуть быстрее, чем обычно, словно их жизнь обрела темп только сейчас, когда возникла угроза внезапной остановки.
Держась все время за «Мерседесом», мы свернули на дорогу в Меритайм-Драйв, которая привела нас к колонии прибрежных домиков, огибающих по берегу небольшой заливчик. Карлос въехал на стоянку за домиками, я — за ним.
— Лучше всего будет, если я сама заплачу вам, — сказала миссис Армистид. — Сколько я вам должна?
— Сотня и мы квиты.
Она вынула золотой зажим для банкнотов в виде символа доллара и положила мне на руку стодолларовый билет. Подумав, прибавила еще пятьдесят.
— Это премия.
Я взял деньги, поскольку они были мне нужны, но почувствовал себя побежденным, словно человек, не имеющий денег для уплаты долга, когда у него выносят мебель из дома. Это пробудило во мне нечто вроде солидарности с неведомым Роджером прежде, чем я его увидел.
Приморский домик Армистидов был цвета отполированного волнами дерева, к входу вела лестница, поднимавшаяся до уровня второго этажа. Миновав неоконченную внутреннюю лестницу, мы оказались в большой комнате, устроенной как каюта корабля с деревянной обшивкой внутри, барометром на стене и небольшими креслами из дерева. Сквозь открытую стеклянную дверь был виден выходящий на фасад балкон, а на нем — молодой мужчина. Он был одет в спортивную рубашку вишневого цвета и морскую кепку, но оглядывал людей на пляже, словно находясь в театральной ложе.
— Эй, Роджер!
Голос миссис Армистид был иным, мягким и мелодичным, словно она прислушивалась к его звучанию и старательно его корректировала. Молодой человек встал и поднял кепку, не выказав, однако, ни удивления, ни радости.
— Я не ждал тебя, Фран. — Дом на Кресчент-Драйв сгорел.
Лицо у него вытянулось.
— Со всем моим гардеробом?
— Ох, сошьешь новый...
Ее тон не был ни серьезным, ни шутливым, словно подвешенный в ожидании, каков будет его тон.
— Жаль дома... — сказал он погодя. — Ты ведь любила его, правда?
— Да. Пока ты его любил.
— Ты хотела бы отстроить его?
— Не знаю, Роджер. А как тебе кажется?
Он тяжело пожал плечами, отталкивая от себя необходимость окончательного решения.
— Это зависит от тебя.
— Ну что ж, я желаю путешествовать, — она произнесла это с искусственной уверенностью импровизирующего человека. — Может, отправлюсь в Югославию...
Мужчина перевел взгляд на меня, словно только что заметил мое присутствие. Он был красив, с неплохой фигурой, лет на десять моложе своей жены, с порывистыми движениями. Темные волосы уже начали редеть. Заметив, что я обратил на них внимание, он провел рукой по голове.
— Мистер Арчер, — представила меня его жена. — Он детектив и разыскивает ту девушку, которая была у тебя на яхте.
— Какую девушку?
Однако он смерил меня враждебным взглядом и густо покраснел.
— Ну, ту, которая хотела отправиться на Луну. Или речь шла о Солнце?
— Откуда мне знать? Это абсолютно ко мне не относится!
— Но, возможно, вы знаете, как ее зовут? — спросил я.
— Сейчас... Сьюзан... да, Сью Крендалл.
Его жена криво усмехнулась.
— Но к тебе это абсолютно не относится!
— Не относится. На яхту ее привел Джерри. Я устроил ему головомойку за это. Он и сказал мне, как ее зовут.
— А я слыхала кое-что другое. Что она провела с тобой на «Ариадне» ночь с четверга на пятницу. Тебе не кажется, что пристань — не самое лучшее место для таких забав?
— Не в моих привычках обращать внимание на сплетни, — произнес он с чувством собственного достоинства. — Вечером в четверг я был тут и надрался до чертиков. А девушку привел Джерри без моего ведома.
— Откуда она? — спросил я.
— Я точно не знаю. Если верить Джерри, откуда-то с юга.
— И как давно ты ее знаешь? — вмешалась его жена.