Я возобновил поиски «Шевроле», прочесывая гостиничные стоянки и углубляясь в боковые улочки, ведущие вниз, к железнодорожной ветке. Чуть удалившись от бульвара, я попал в негритянские кварталы. В густеющей тьме здесь продолжали свои игры черные и бронзовые дети. С ветхих покосившихся веранд домиков их и меня оглядывали матери и бабушки.
Я нашел полупокрашенный «Шевроле» Фрица Сноу на разбитой улочке, за рощицей покрытых копотью олеандров. Из автомобиля слышалась музыка. За рулем сидел маленький человек в бейсбольной шапочке.
— Чем занимаешься, дружище?
— Играю.
Он приложил к губам гармонику и сыграл несколько астматических меланхоличных тактов. «Я виноват, — казалось, говорила мелодия, — но у меня больше нет сил, и у тебя, похоже, тоже, братец...»
— Хорошо играешь.
— Это талант.
Он указал через крышу машины на небо. Он сыграл еще несколько тактов, после чего принялся выдувать слюну из гармоники. От него пахло вином.
— Это твоя машина? — спросил я.
— Нет, я ее только сторожу.
Я влез на переднее сидение возле него. Ключи торчали в замке зажигания и я их вытащил. Он тревожно глянул на меня.
— Меня зовут Арчер. А тебя?
— Эймос Джонстоун. Вы не имеете права ко мне цепляться. Ей Богу, я только сторожу кому-то машину.
— Я не из полиции. Этот кто-то — молодая девушка с мальчиком?
— Сходится. Она дала мне доллар и велела сидеть, пока не вернется.
— Давно это было?
— Не знаю, у меня нет часов. Могу сказать только, что сегодня.
— Перед наступлением темноты?
Он глянул в небо, словно наступление ночи его потрясло.
— Пожалуй... Я купил на доллар вина, но оно кончилось, — он глянул в мою сторону. — Еще доллар не помешал бы...
— Мы к этому еще вернемся. Куда пошла эта девушка?
Он махнул рукой в сторону пристани.
— Взяла с собой мальчика?
— Да.
— С ним все в порядке?
— Он напуган.
— Что-то говорил?
— Со мной нет. Но трясся, как собака.
Я дал ему доллар и вернулся на пристань. На прощание он заиграл мелодию, сливающуюся с голосами невидимых в темноте детей.
На причаливших к помостам яхтах тут и там горели огни. Более яркий и ровный свет с металлической мачты освещал проволочную ограду. Я быстро огляделся и намерился перелезть через сетку, но зацепился ногой за проволоку наверху и тяжело свалился на край помоста. Стукнулся настолько крепко, что с минуту лежал без движения.
Когда я подходил к яхте, кровь все еще стучала в моих ушах. В кабине горел свет, но на палубе я не увидел никого. Темная вода зловеще поблескивала, яхта казалась пиратским судном в бухте кораллового острова. Я перелез через реллинг и ступил на палубу. На фоне темного неба вырисовывалась стройная мачта. Из кабины послышался шорох.
— Кто там?
Это был голос Джерри, который открыл люк и высунул голову, часто моргая широко раскрытыми глазами. Его открытый рот казался черной дырой на фоне более светлой бородки. Он был похож на Лазаря, встающего из гроба. Я подхватил его под мышки, поднял и швырнул на палубу. Он остался лежать без движения, словно ударившись головой. Я почувствовал угрызения совести.
По лестнице я спустился в кабину, обогнув навигационный стол с радиопередатчиком и картами на нем. Под красным пледом на одной из двух коек вырисовывался силуэт девичьего тела. Из-под пледа были видны только светлые волосы, рассыпанные по подушке, словно витое золото. Я откинул плед. Лицо девушки было удивительно неподвижно. Глаза смотрели на меня из другого измерения, словно она вот-вот умрет или уже умерла. Возле нее под пледом что-то шевельнулось, я сорвал плед. Она прижимала к себе малыша, обнимая его рукой за шею, а ладонью закрывая губы. Малыш лежал возле нее без движения, даже его круглые голубые глаза были неподвижны. Неожиданно они ожили, всматриваясь куда-то за мою спину. Я резко повернулся в тесном проходе между койками. На лестнице стоял перепуганный Джерри, обеими руками сжимая револьвер.
— Убирайся отсюда, грязная свинья!
— Убери револьвер. Еще попадешь в кого-нибудь.
— В тебя, если ты отсюда не уберешься! — прошипел он. — Я стерегу яхту, а ты вломился сюда...
В другой ситуации я не принял бы его всерьез, но ему помог револьвер.
Он махнул мне им и чуть отодвинулся, чтобы я прошел. Я начал подниматься по лестнице, не вполне уверенный, стоит с ним драться или просто пройти мимо.
Неуверенность стоила мне достаточно дорого. Кончиком глаза я увидел, что он взял револьвер за ствол и широко замахнулся рукояткой, но отклониться я не успел. Свет в моих глазах задрожал и померк.
Глава 12
Перед моими глазами проплывала вселенная. Она была похожа на огромные крутящиеся зубчатые колеса, связанные между собой. Мне казалось, что я одновременно охватил взглядом весь механизм и постиг все взаимоотношения в Нем. Где-то на краю моего сознания тихо заплескалась вода. Правой щекой я лежал на жесткой плоской поверхности, которая, казалось, все время поднималась и опадала.
Воздух был прохладен, и какое-то мгновение я думал, что нахожусь на яхте. Но когда я попытался подняться, то увидел, что лежу на помосте, а на том месте, где стояла «Ариадна» плещется темная вода.
Зачерпнув воды ладонью, я плеснул ее себе в лицо. Я был ошеломлен и придавлен. Я недооценил бородатого щенка и провалил дело. Заглянув в бумажник, обнаружил, что деньги на месте. Потом выбрался с пристани к автомобильной стоянке, где я заметил туалет. Не слишком приглядываясь к себе, я умылся. Припухшая ссадина на голове уже не кровоточила, так что я постановил ее не трогать.
К стене домика прилепился телефонный автомат с книжкой на цепочке. Я нашел номер шерифа. Дежурный сообщил мне, что шериф с остальными людьми находится в районе пожара. Телефон разрывается, но в город послать абсолютно некого.
После этого я набрал номер местного отделения Лесной Охраны. Женский голос ответил мне, что никаких телефонограмм она не принимает, но в порядке исключения согласна передать сообщение Килси. Я в телеграфном стиле изложил события последних часов, после чего услыхал, как телефонистка унылым голосом читает сообщение.
Потом я выискал на желтых страницах коммерческих объявлений колонку посредников по продаже недвижимости. Напротив фамилии Брайана Килпатрика значился как служебный, так и домашний телефон. Я набрал домашний и трубку снял сам Килпатрик. На мой вопрос, могу ли я приехать, в трубке раздался вздох.
— Собственно, у меня было намерение отдохнуть с рюмочкой... А в чем дело?
— Дело в вашем сыне Джерри.
— Ах вот как... Вы из полиции?
Его голос со старательными модуляциями стал более матовым.
— Я частный детектив. — Это как-то связано со вчерашней историей на пристани?
— Да. В данный момент дело принимает скверный оборот. Мне хотелось бы поговорить с вами.
— Но вы еще не сказали, в чем дело. В это замешана девушка?
— Да, молодая блондинка по имени Сьюзан Крендалл. Она и ваш сын забрали маленького мальчика, Рональда Броудхаста...
— Это внук миссис Броудхаст?
— Да.
— Господи, куда они его забрали?
— В море. Уплыли на яхте Армистидов. — Роджер Армистид знает об этом?
— Пока нет. Я сначала позвонил вам.
— Спасибо... Разумеется, вам нужно приехать. Вы знаете, где я живу?
Он повторил адрес дважды. Я вызвал по телефону такси. Таксист оказался из разговорчивых, он говорил о пожарах и наводнениях, землетрясениях и цунами. И почему, — спрашивал он, — люди не бегут из Калифорнии? Если так будет продолжаться, то он соберет монатки и вернется со своей семьей в Моутаун. Это его родной город.
Он привез меня в богатый район вилл, которому пока что не угрожал пожар. Современная двухэтажная вилла Килпатрика со слегка приподнятой крышей, стояла на бетонной площадке у подножья заросшего склона. Холодный воздух остался внизу и, когда я вышел из автомобиля, то ощутил на лице горячее дуновение. Я попросил таксиста подождать.