Я вспоминаю, что на выходных мы приглашены в гости к давним друзьям, по случаю дня рождения – уже давно никто не встречается без «случаев». Я и забыл об этом, к стыду своему. А она молодец, помнит.
– Пойдем спать, родная. Завтра в восемь приедем, после работы. У меня уже план созрел, расскажу завтра. Пойдем…
В постели мы проводим некоторое время в тишине. У нее на груди ноутбук, и она листает страницы. Я ворчу, но знаю, что надо: она тяжело встает по утрам.
– Сообщение Надьке допишу… И все, ложимся.
Краем глаза смотрю на друзей в ее социальной сети:
– А это кто? Что-то не помню в друзьях у тебя…
– А, это Димка. Дмитрий. Я рассказывала тебе про него. Он такой, очень странный, конечно. Приходит такой, говорит: «Доброе утро, коллеги!» И долго смотрит тебе прямо в глаза. Пристально так, не по себе становится.
Я пару секунд смотрю на аватарку – человек сидит где-то, пьет кофе. Будто на меня смотрит. Хм, и действительно пристально.
– Виноградов… Хм. Да уж. Юрист ваш? – зеваю.
– Ну да, говорила же. Ладно, – она обнимает меня, монитор медленно гаснет. Становится тихо. Скоро будет полгода, как мы вместе.
– Как я жила без тебя раньше? – шепчет она, – Я хочу, чтобы так было всегда.
Я проверяю будильник: у нее завтра важный день. Да и у меня… непростой. Ничего. Мы переживем все трудности.
– Спи, дорогая.
Я закрываю глаза.
Опубликовано в интернет-журнале «Перемены.ру»
(2012)
Сделали все, что хотели
Об убийстве Деда Хасана
Событие недели – безоговорочно, убийство авторитета, человека с большой буквы Деда Хасана. Настоящее имя этого персонажа мне незнакомо, для написания этой заметки я даже не стану искать в гугле. Оно, в общем, никому особо и не интересно, имя это. Никому не кажется удивительным, что в крупнейших СМИ страны эта новость идет первой полосой. Россия как была, так и остается бандитской страной – и дело здесь не в том, что «бандиты у власти», я не отстаиваю это убеждение, а в том, что бандиты по-прежнему вызывают симпатию в простом, полубандитском, «приблатненном» народе, и новости об авторитетах, тех, кто «поднялся», всегда будут волновать его сильнее многих прочих.
Если спроецировать первополосную новость главных СМИ страны на уровень какой–нибудь районной газеты маленького города, можно представить материал о разборках вернувшегося с отсидки какого–нибудь Баркаса и держателя пары кафешек на окраине Шамиля. Там свои герои, принцип – один.
Подобные новости больше не маскируются рубриками «Криминал», «Полицейская хроника» и т.п., это – главные новости столицы, государства. В течение недели. И точка. Да и какая это полицейская хроника? Полиция если что и узнает об этом «деле», так только из тех же СМИ. Видели рекламу-подколку «Ведомостей» в сторону ИД «Коммерсант», о том, как никто ничего не решает, пока не прочтет их газету? Вот, в нее и слово «полицейские» вполне себе органично впишется.
Убийство Деда Хасана – это наша жизнь. Наши новости. Наша, если хотите, история. Молодая женщина, случайно оказавшаяся в эпицентре события, находится без сознания, на аппарате ИВЛ, после потери 4,5 литров крови. Поставим и этот материал, если останется лишняя тысяча знаков. Врачам «удалось сделать все, что хотели», говорит директор медучреждения.
(2013)
Незабываемые встречи
Маршрут реалиста на «Ночи музеев»
Интерес человека к самому себе становится признаком наступившего десятилетия (на момент написания 2010-х – Авт.). Реалии повседневности торжествуют в литературе: так называемые новые реалисты сегодня оставляют далеко позади специалистов по экспериментам с «телом текста» и мистиков, на государственном телевидении диктует моду Гай-Германика с «Кратким курсом счастливой жизни», среди театральных постановок самые полные залы собирают те, что «на злобу дня». Причем в большинстве случае это не именно что «злоба», а беспристрастное, микроскопическое наблюдение. Группы в социальных сетях, посвященные случайно подсмотренным во время прогулки по городу сюжетам, собирают тысячи подписчиков, не отстают от них и те, что обращены в прошлое: ретро-фотографии обычных людей, о которых мы никогда не узнаем, городские виды, интерьеры жилищ.
Уже не просыпается, а вовсю бодрствует интерес к своему прошлому: причем, не к тому «великому», официально-патриотическому, а к самому простому, бытовому: как мы жили, как мы живем? Ведь без этих вопросов не найти ответа на самый главный, интересующий каждого: как мы будем жить? Как высказался однажды в «Русском журнале» писатель Сенчин: «Много раз приходилось встречать в отзывах о книгах, фильмах слово «бытовуха». Его употребляют неизменно в отрицательном смысле. Дескать, не стоит читать, смотреть; это не стоит внимания. Для меня же такая характеристика – повод читать и смотреть».