– Так и сказал про командный дух? – усмехнулся Петр Иванович. Он шел слева и слушал очень внимательно. И про командный дух, которому уделял едва ли не первостепенное место, ставя по своей внутренней шкале даже выше, чем индивидуальную подготовку бойца, ему очень понравилось. Да и как могло не понравится, если большая часть заслуг в этом – его, Наставника?..
– Так и сказал, – кивнул Пашка.
– Что умеет? – спросил Серёга.
– Тяжелый пулемет.
– Активник? – заинтересовался Сотников.
– Да, чип уже стоит.
– Хм… неплохо…
– На подхвате будет, если что.
– Да это понятно. Но опять ведь им заниматься…
– Примем – заточим под себя, – сказал Петр Иванович. – Ты подумай, Сергей. Смену нужно заранее растить. Тем более парень уже с чипом. Потом будешь локти кусать…
Серёга и думал. В обойме пятнадцать человек, считая Наставника. Почти предел, по его меркам. Большую обойму, как те же Гвоздилычи, он собирать не хотел. Больше людей – больше хлопот с личным составом, сложнее управление в бою. Большая группа неповоротлива, инерционна. Даже элементарно – от толпы шуму больше. А у него все на своем месте, все при деле. Тем более парнишка новичок и значит за Внешним Периметром бывал не дальше дневного перехода. Возись с ним, воспитывай, обучай, показывай… С другой стороны – нужно и о будущем думать. Это сейчас все хорошо складывается, когда в группе полный комплект. Но удача переменчива: сегодня ты добычу богатую домой несешь, а завтра тебя самого везут. И если потеряли, к примеру, того же Дровосека или Одноглазого – не дай бог, конечно! – где замену искать? Ждать, пока молодой в группу войдет, заматереет? Или все же загодя человека найти? Тем более парень – активник, уже чип в башке, посредством которого человек с активной экзой контачит. Их ведь редкий организм принимает, и потому дефицит активников страшный. А в третьей обойме сразу два будет! Нет, все же прав Наставник, как всегда прав. Нужно брать.
– Ладно. Придем – захвачу Железного, побеседуем. Будем смотреть по знаниям.
– Я посмотрел, – усмехнулся Злодей. – Отличник боевой и политической…
– Тогда понятно, почему он тебе понравился, – улыбнулся Петр Иванович.
– Как у него с экзой?
– Порядок, – кивнул Паша. – В наличии. Настроена, откалибрована.
– Ладно. Поглядим, – снова повторил Серёга, закрывая тему.
Сменились раз. Сменились второй и третий. Полных шесть часов дороги. Тяжеловато. Все время настороже, все время вглядываешься вперед, вслушиваешься в тишину галереи, готовый среагировать по любой из наработанных схем, высадить длинную очередь в опасном направлении, упасть, укрыться или прикрыть огнем товарища. В коридорах – все внимание вперед и назад, с флангов здесь опасности нет, стены; а вот в залах – там уже все четыре стороны смотри, внимание на темные провалы. А их может быть и два, и три, и десять. Если же узел попадется – скопление комнат в два-три этажа – вообще где угодно может подстерегать. И каждый зал, каждую комнату на пути нужно осмотреть и обшарить. Есть ведь такие, которые шаром покати – а есть и те, где агрегатов понаставлено будь здоров либо кучи всякой дряни навалены. И в этих-то завалах тоже смерть таилась, ждала своего часа. Даже если не контрóллер – то же зверье: крысы, ящеры, змеюки здоровенные... Одно слово – Джунгли.
И тем не менее, обратная дорога проходила на удивление спокойно. Тишина вокруг, ни единого опасного звука. Посвистывает воздух в коробах вентиляции под потолком; глухо шлепают по полу крупные капли воды, пробившиеся кое-где меж стыков плит; пощелкивает возле ледяных лужиц дозиметр, чувствуя тяжелую воду[36] ; шуршит временами за толщей стен неведомое; да где-то внизу, глубоко-глубоко, казалось, за тысячу горизонтов, ворочалось что-то невообразимо огромное, напоминая о себе отдаленным гулом, эхом и редкими толчками, расходящимися по паутине. Словом – ничего настораживающего, лишь те звуки, что сызмальства знакомы и привычны каждому.
36
Тяжелая вода. Не углубляясь в дебри – это вода, содержащая в своем составе дейтерий. Если уж строго придерживаться науки, то тяжелая вода не радиоактивна. Радиоактивна СВЕРХтяжелая вода, в которой содержится тритий. Тяжелая вода замерзает при температуре +4 градуса; сверхтяжелая – при температуре +9 градусов, и период полураспада её – 12 лет. Но для обывателя в разговорном обиходе что СВЕРХтяжелая, что тяжелая воспринимается одинаково – как радиоактивная. Потому и в книге мы не будем слишком уж умничать.