Поздно вечером гости засобирались домой, утомленные от обилия информации. Словно побывали на внеклассном занятии.
– Ну, молодцы, что пришли, – Владимир Сергеевич, довольный беседой, пожал ученикам руки.
Его супруга, устало сутулясь, подала куртки с вешалки. Марат со Светкой вышли на улицу. Директор проводил их взглядом, снова насупился и пошел в комнату. Они с женой поссорились незадолго перед приходом ребят. Пришлось отложить разборку. Но теперь в доме не было никого. Владимир Сергеевич нашел жену, забившуюся в угол. Лариса Федоровна не убегала на улицу, не пряталась у соседей. Она не хотела “выносить сор из избы”. Да и догадывалась, что будет только хуже. И Владимир Сергеевич принялся за дело. Бил умело, не оставляя следов на видных местах, потому что утром они оба должны быть в школе, на людях, подавать пример ученикам и преподавателям, изображать счастливую семью. Фасад их семьи был на зависть красивым, а за ним все устройство трещало по швам. И Лариса Федоровна терпела изо всех сил, как требовали ее родители, ради сохранения семьи и статуса.
На улице дул ветер и Светка прижалась к Марату:
– Холодно.
– Сейчас подумают, что мы дружим, – ухмыльнулся Сафаров.
– А ты не хочешь, чтобы так подумали?
– Но мы же не дружим.
– Да, ладно, никто не увидит, вокруг темно. Я боюсь. Проводи меня, – она взяла его под руку.
– Чего ты боишься? Это тебе не город, тут случайных людей нет.
– Все равно боюсь.
– Ладно, пошли. Ты хоть поняла, о чем говорили? Молчала весь вечер.
– Поняла, что тут непонятного.
– Что поняла?
– Все.
– Что все?
– Блин, Марат, хорош докапываться.
– Умный он мужик, этот директор. Сердечный, добрый. Не знал. Вроде строгий, а внутри – душка, – вслух рассуждал Марат.
– Да, хороший.
– Пригласить вот так учеников домой не каждый захочет. Хороший он мужик!
Они шли, подстраиваясь под шаги друг друга. Обоим стало забавно. На асфальте при свете луны темнели коровьи лепешки. Они старательно обходили их, чтобы не “подорваться на мине”. Прошли центр поселка, машинно-тракторную станцию, водонапорную башню и темный пустырь. Впереди район Березки. Тут и жила Светка вместе с родителями и сестренкой.
Как только парочка миновала первые дома, их неожиданно ослепил яркий луч карманного фонарика. В темном проходе между дворами курили парни.
– Кто тут гуляет по ночам? Светка ты, что-ль? А это кто? Сафарик "городской"! – их обступили. – А ты че это с нашей Светкой гуляешь? Такой борзый чо-ли? Ты че приперся к нам на район? Ты че офонарел, паря?
– Э—э, потише, кренделя! – Сафаров отбивался от хватающих его с разных сторон парней. – Светка попросила проводить, мы у директора были, в гости нас позвали.
– Чего, у директора? Гонишь! – кто-то больно толкнул его в грудь.
– Ребята, отстаньте! Он же просто провожал, отстаньте! – отчаянно заступилась Светка.
– Светлан, ты иди домой, мамка беспокоится, а с этим городским мы побазарим.
Началась драка. Обычное дело. Марат бил наугад, времени остановиться и посмотреть не было. Вокруг лица, кулаки, голоса. Его схватили сзади, а спереди кто-то неумело ударил в живот. Нога Марата взлетела и попала переднему в голову. Крепко попала. Носком ботинка. Послышался вскрик. Хватка державших ослабла, он вырвался и свалил на землю одного из них. Это были Березкинские парни, те самые. Нападавшие неожиданно разбежались врассыпную, потому что на улице появилась Светка с матерью.
– А ну как пошли отсюда! – громко закричала мать Светланы. – Я вас всех сейчас!
Следующие полчаса Марат сидел у них дома, прикладывая лед из морозилки к ссадинам на лице. Светка крутилась около него с йодом в руках. Уходя, он постоял немного у калитки. Никого не видно. Ветер стих. Было по ночному прохладно. Светка, стоявшая рядом, неожиданно привстала на цыпочки и чмокнула его в щеку.
– Ты чего? – отстранился Сафаров.
– Ничего особенного, дружеский поцелуй. Не бойся, я в тебя не влюбилась. Ах, какой ты отсталый! – она попыталась театральностью скрыть подступившее волнение.
Он посмотрел на нее и ответил:
– Странная ты.
– Спасибо, что проводил. Пока.
– Пока.
Сафаров вышел на улицу и его силуэт растворился в темноте.