— Уже и мертвецы свидетельствуют против меня? — криво улыбается хозяин, к которому снова возвратилось спокойствие.
— Именно так. В противоположность аксиоме, утверждающей, что мертвые не говорят, Медаров проговорился. Вот его свидетельство.
При этих словах я вытаскиваю левой рукой из кармана маленькую записную книжку в коричневом кожаном переплете и показываю Таневу. Какой-то миг Танев напоминает хищника, готового кинуться на свою жертву, потом он как-то разом сникает и больше не отрывает взгляда от стола.
— Вы, наверное, помните содержание этой реликвии, — говорю, опуская записную книжку в карман. — Здесь имена агентов, которых вы вербовали для гестапо, и размеры сумм, которые вы им передавали, — все, удостоверенное вашим собственным почерком.
Матовое лицо Танева потемнело.
— Этой реликвии, самой по себе, уже достаточно для вынесения вам смертного приговора. Но гестапо не по моей части. Этой вашей деятельностью займутся другие. А я должен ограничиться своими задачами. И задержать вас за убийство Ивана Медарова.
— Я не убивал Медарова, — сухо говорит Танев. — Я уверен даже, что буду в состоянии представить вам неопровержимое алиби, когда буду осведомлен о том, при каких обстоятельствах умер Медаров.
— В этом вопросе вы самый осведомленный на свете человек. Хотя и я кое-что об этом знаю. Что же касается алиби, то не ждите, что я упаду со стула от неожиданности. Когда кто-то готовится совершить убийство, он обычно подготавливает себе и соответствующее алиби. Я вообще редко встречал убийцу без неопровержимого алиби. А ваше, кстати, вовсе не неопровержимое: этот бывший спекулянт, который будет вашим свидетелем, является еще и вашим братом, так что его свидетельство не стоит и ломаного гроша.
— Я не убивал Медарова, — упорно повторяет Танев.
— Убили его вы. И последние доказательства его убийства вы преподнесли мне сами, даже не заметив этого. Вы, Танев, несмотря на ваше безграничное самомнение, вовсе не светило мудрости. Вы совершили некогда гнусное убийство, остававшееся до недавнего времени не раскрытым, и это придало вам уверенности, что вы неуловимы. И до настоящей встречи со мной вы воображали, что убийство Медарова— это еще один ваш шедевр, если можно так говорить о преступлении. Вы покидаете Софию, чтобы быть вне всяких подозрений и чтобы вас не нашел Медаров, которому вы должны значительную часть краденого. Одновременно вы поддерживаете связь с Мими и с Илиевым, чтобы следить за действиями вашей будущей жертвы. Вы даже принуждаете Илиева сдать Медарову комнату, чтобы старик был всегда у вас перед глазами. Но действия Медарова еще глупее, чем ваши собственные. Впрочем, может быть, я и несправедлив к вам обоим, может быть, ни его, ни ваши действия нельзя квалифицировать как глупые. Они просто не соответствуют времени и обстановке. Они порождены рефлексами, сформированными в другое время и в другой обстановке. Два облезлых льва, попавших в вегетарианский ресторан, — это вы с Медаровым. Вы пытаетесь продолжать вашу охоту, не замечая, что обстановка изменилась так, что ваша охота стала совершенно невозможной. Вы — это два стервятника, оставшиеся от прошлого, как удачно выразилась одна моя знакомая из артистического мира. Вы подкарауливаете друг друга, как два хищника, но собственных ваших сил недостаточно для взаимоуничтожения, а вокруг вы не можете найти никого, кто бы вам помог. Медаров пытается привлечь себе в помощь Андреева, но Андреев — человек другого склада. Вы опираетесь на Мими и на Илиева. Но даже легкомысленная Мими— человек гораздо более высокого нравственного уровня, чем вы, и не соглашается стать орудием осуществления ваших преступных планов. Илиев — тоже вам не союзник, и если он в отдельных случаях и оказывал вам мелкие услуги, то только потому, что вы напугали его до смерти. Но человек, который действует под влиянием страха, — ненадежный помощник, и вы сами это поняли. Так что и вы, и Медаров вынуждены были действовать как одиночки, изолированно, рассчитывая каждый лишь на собственные силы, которые совершенно не соответствуют степени вашей злобы и алчности. И вот однажды, когда вы узнали через Илиева, что Медаров хранит вашу записную книжку, уличающую вас в фашистской деятельности, вы принимаете решение убрать бывшего компаньона, убрать своими руками. И с этой целью назначаете Медарову свидание здесь, в этой комнате…
На миг замолкаю— из уважения к драматическому эффекту, до которого возвысилась моя речь. Танев молчит, глядя в стол, но, как я понимаю, напряженно следит за моим рассказом. Критически оглядываю обстановку.