Шум и запахи оглушили его. В помещении примерно в двенадцать квадратных футов портняжничали пятнадцать-двадцать человек. Мужчины трудились за машинками, женщины шили вручную, а дети гладили готовую одежду. Пар от гладильных досок смешивался с запахом пота. Стучали швейные машины, свистели утюги, а рабочие беспрерывно говорили что-то на идиш. Повсюду на полу громоздились раскроенные куски ткани. На Феликса никто не взглянул: все были поглощены бешеным ритмом работы. Он спросил ближайшую к нему девушку с младенцем у груди. Та пришивала пуговицы к рукаву пиджака.
- Натан здесь?
- Наверху, - ответила она, продолжая работать.
Выйдя из комнаты, Феликс поднялся по узкой лестнице. В каждой из двух маленьких спален было по четыре кровати. Почти все они, наверное, предназначались для работающих в ночную смену. В углу комнаты на краю кровати сидел Натан, застегивая рубашку.
Увидев его, Натан спросил:
- Феликс, что случилось?
- Мне надо поговорить с тобой, - ответил Феликс на идиш.
- Так говори.
- Выйдем наружу.
Натан надел пиджак, и они вышли на Сидни-стрит. Встали на солнце, у самого окна мастерской, так что голоса их заглушались шумом доносившимся из нее.
- Вот ремесло моего отца, - сказал Натан. - За пару брюк, а это целый час работы, он платит девушке пять центов. Еще три цента тем, кто кроит, гладит и пришивает пуговицы. Затем относит эти брюки торговцу на Уэст-Энд и получает девять центов. Итак, доход один пенс - как раз достаточно, чтобы купить ломоть хлеба. Если же он попросит у торговца с Уэст-Энда десять пенсов, то его вышвырнут из магазина, а работу отдадут одному из дюжины еврейских портняжек, бродящих по улицам с машинкой под мышкой. Я не желаю так жить.
- Поэтому ты и стал анархистом?
- Эти люди шьют самую прекрасную одежду в мире, а ты видел, как они одеты?
- И как же изменить все это - насилием?
- Думаю, что да.
- Я был уверен, что ты так думаешь. Натан, мне необходимо оружие. Натан спросил с нервным смешком:
- Зачем?
- Зачем вообще анархистам оружие?
- Ну, так объясни мне, Феликс.
- Чтобы грабить грабителей, подавлять тиранов и убивать убийц.
- Что из этого собираешься делать ты?
- Я могу тебе сказать, если ты действительно этого хочешь...
Подумав секунду, Натан сказал:
- Иди в паб "Сковородка" на углу Брик-лейн и Трол-стрит. Спроси карлика Гарфилда.
- Спасибо, - проговорил Феликс, едва сдерживая радость. - Сколько же это будет стоить?
- Самый простой пистолет - десять шиллингов.
- Мне бы хотелось что-нибудь понадежнее.
- Хорошее оружие дорого.
- Придется поторговаться, - Феликс пожал Натану руку. - Спасибо.
Натан смотрел, как он уселся на велосипед.
- Может, когда-нибудь потом ты мне расскажешь. Феликс улыбнулся:
- Прочтешь об этом в газетах. - И, помахав ему рукой, умчался.
Проехав по Уайтчепел-Роуд и Уайтчепел-стрит, он повернул на Осборн-стрит. Внешний вид улиц резко изменился. Это был самый запущенный район Лондона, из виденных им. Узкие, ужасно грязные улочки, в воздухе дым и шум, жалкого обличья люди. Но несмотря на все это, жизнь вокруг прямо кипела. Носились взад и вперед люди с ручными тележками, вокруг уличных лотков толпились покупатели, на всех углах стояли проститутки, а на тротуарах красовались изделия находящихся тут же плотницких и сапожных мастерских.
Феликс оставил свой велосипед у входа в паб "Сковородка". Если его и украдут, он просто стащит еще один. Чтобы войти в паб, ему пришлось перешагнуть через останки дохлой кошки. Внутри была лишь одна комната, пустая, с низким потолком и баром в углу. На скамьях вдоль стен сидели пожилые мужчины и женщины, а молодежь стояла в середине зала. Подойдя к бару, Феликс попросил стакан пива и холодную колбаску.
Оглянувшись, он увидел карлика Гарфилда. Раньше он его не заметил, так как тот стоял на стуле. Ростом он был в четыре фута, большеголовый, немолодой. На полу около его стула сидела здоровенная черная собака. Он разговаривал с двумя огромными, грубыми парнями, одетыми в кожаные жилеты и рубашки без воротничков. Вероятно, это были его телохранители. Отметив их толстобрюхость, Феликс усмехнулся про себя: да я их съем живьем. Оба парня пили по кварте пива, но у карлика, по всей видимости, был налит джин. Бармен подал Феликсу заказанное пиво и колбаску.
- И стакан лучшего джина, - сказал Феликс.
Женщина у стойки посмотрела на него:
- Это для меня? - она кокетливо улыбнулась, обнажив гнилые зубы. Феликс отвернулся.
Получив свой джин, он подошел к группке людей, стоявших у выходящего на улицу маленького оконца. Феликс занял место между ними и дверью.
- М-р Гарфилд? - обратился он к карлику.
- Кто его спрашивает? - скрипучим голосом проговорил Гарфилд.
Феликс протянул ему стакан джина.
- Могу я поговорить с вами о деле?
Гарфилд взял стакан, осушил его и сказал:
- Нет.
Феликс продолжал потягивать пиво. Оно было мягче и не такое пенистое, как швейцарское.
- Я хочу купить оружие.
- Тогда не понимаю, почему вы пришли сюда.
- Я слышал о вас в клубе на Джубили-стрит.
- Так ты анархист? Феликс промолчал.
Гарфилд оглядел его с ног до головы.
- А что за оружие ты бы хотел, если бы оно у меня было?
- Револьвер. Притом хороший.
- Может, браунинг с семью зарядами?
- Это было бы отлично.
- Такого у меня нет. А если бы и был, я не стал бы его продавать. А если бы продавал, запросил пять фунтов.
- Мне сказали, максимум фунт.
- Тебе сказали неправильно.
Феликс задумался. Этот карлик, видимо, решил, что, как иностранца и анархиста, обдерет его как липку. Ладно, подумал Феликс, примем эти правила игры.
- Больше двух фунтов не потяну.
- А я не могу просить меньше четырех.
- Включая и патроны?
- Идет, четыре фунта, включая коробку с патронами.
- Договорились, - сказал Феликс. Он заметил, как один из телохранителей криво улыбнулся. После того, как Феликс расплатился за выпивку и колбаску, у него оставалось три фунта, пятнадцать шиллингов и пенни.
Гарфилд кивнул одному из приятелей. Тот зашел за стойку и вышел через заднюю дверь. Феликс спокойно доедал колбаску. Через минуту-другую человек вернулся, неся нечто, похожее на сверток с тряпьем. Взглянул на Гарфилда, тот кивнул ему. Человек передал сверток Феликсу.