Но большинство людей, глядя в зеркало, не видят того, что вижу я. Вот что я вижу, когда смотрю на себя.
Через весь лоб, деля его пополам, идет вертикальный шрам. Около носа он поворачивает налево под углом почти девяносто градусов и сводит на нет левую бровь. Затем он пересекает висок, делает ленивый виток в сторону щеки, задевает переносицу, прорезает левую ноздрю, возвращается к щеке и устремляется к челюсти. Далее он идет по шее и останавливается у ключицы.
Довольно эффектное зрелище. Если взглянуть на меня справа, лицо выглядит нормально. Надо смотреть на меня в упор, чтобы получить полную картину.
Каждый смотрится в зеркало по крайней мере раз в день. И всегда знает, чего ждать. Знает, что увидит то, что видят другие. Я же не нахожу того, что ожидаю. Я встречаюсь глазами с незнакомкой, с маской, которую невозможно снять.
Я стою перед зеркалом обнаженная, как сейчас. Я вижу ожерелье из маленьких шрамов, которое идет от одной ключицы до другой. Есть такие шрамы и на груди, и на животе, и около лобка.
Это следы от ожогов сигарой.
Если же не обращать на шрамы внимания, все выглядит вполне пристойно. Я невысокая, всего четыре фута и десять дюймов. Не костлявая. Муж называл мою фигуру пышной. Если не считать моего ума и души, то он женился на мне из-за моих «соблазнительных сисек и задницы в форме сердца». Волосы у меня длинные, темные, вьющиеся, они доходят как раз до вышеупомянутой задницы.
Мои волосы он тоже обожал.
Мне трудно игнорировать эти шрамы. Я уже видела их сотню раз, может быть, тысячу. И до сих пор, глядя в зеркало, я вижу только их.
Эти шрамы были нанесены человеком, который убил моего мужа и дочь. И которого я убила.
Думая об этом, я ощущаю пустоту. Она огромна, темна и похожа на желе.
Ничего страшного. Я уже привыкла.
Именно такая у меня сейчас жизнь.
Я сплю не больше десяти минут и понимаю, что снова этой ночью я уже не засну.
Помню, несколько месяцев назад я вот так же проснулась под утро. Между половиной четвертого и шестью часами — в то время, когда кажется, что ты единственный человек на земле. Мне, как обычно, снился один из этих снов, и я знала, что вновь мне не заснуть.
Я надела футболку и тренировочные штаны, напялила потрепанные кроссовки и направилась к двери.
Я бежала в ночь, бежала до тех пор, пока тело не покрылось липким потом, пока пот не пропитал одежду и не начал течь в кроссовки, но и тогда я продолжала бежать. Я не следила за дыханием, и оно учащалось. Легкие болели от холодного воздуха. Но я не останавливалась. Я бежала все быстрее, работала локтями и ногами, бежала изо всех сил, не обращая ни на что внимания.
Я остановилась у продовольственного магазина, того, что за углом, хватая ртом воздух и чувствуя, как поднимается к горлу желудочный сок. Пара других ранних пташек взглянули на меня и отвернулись. Я постояла, вытерла рот и толкнула дверь.
— Мне нужна пачка сигарет, — сказала я хозяину, не успев отдышаться.
Это был пожилой человек, лет пятидесяти с хвостиком, показавшийся мне индусом.
— Какие сигареты предпочитаете?
Вопрос поставил меня в тупик. Я не курила уже много лет. Я посмотрела на ряды сигаретных пачек за его спиной и остановила взгляд на когда-то любимых «Мальборо».
— «Мальборо». Красные.
Он достал пачку и пробил чек. Только тут я сообразила, что я в спортивном костюме и у меня нет денег. Разумеется, вместо того, чтобы смутиться, я разозлилась.
— Забыла кошелек, — заявила я, агрессивно выпятив подбородок. Я намеренно провоцировала его. Пусть рискнет не дать мне сигареты или высмеять меня каким-нибудь образом.
Он внимательно посмотрел на меня. Думается, писатели назвали бы эту паузу «многозначительной». Затем он расслабился.
— Бегали? — поинтересовался он.
— Ага, убегала от мертвого мужа. Все лучше, чем застрелиться, ха-ха!
Даже для моих собственных ушей эти слова показались дикими. Я говорила излишне громко, едва переводила дыхание. Наверное, у меня немного крыша поехала. Но вместо того чтобы поморщиться или ощутить неловкость, а я именно этого ожидала от торговца, глаза его смягчились. В них была не жалость, а понимание. Он кивнул. И протянул мне пачку сигарет.
— У меня жена умерла в Индии. За неделю до того, как мы должны были уехать в Америку. Берите, заплатите в следующий раз.