Я ничего не успел ответить. На другом конце линии раздался шум схватки, затем я услышал задыхающийся голос Антуанетты Вайль:
— Не приходите, он убьет вас! Не слушай…
Ее голос оборвался на полуслове. К телефону снова подошел Крох:
— Совершенно верно, мистер Коркоран, появитесь — я вас убью. Разумеется, если не вы меня. Почему бы вам не попытаться?
18
Жилой дом, где обреталась Дороти Дарден, находился всего в нескольких кварталах от центра города. Красный «остин-хили» спортивной модели был припаркован чуть дальше. Я вытолкнул Оливию на тротуар и взял за руку, когда она снова пригрозила, что не пойдет. Может, когда-нибудь мне доведется встретить женщину, у которой благоразумие возобладает над темпераментом. Казалось, что доктор Оливия Мариасси с ее научными интересами станет ею, но нет — куда там.
— Следуйте указаниям, будьте умницей, или, клянусь, вам просто крышка, — сказал я. — Заниматься личными делами недосуг.
— Я туда не пойду, — ответила она. — Я не окажусь в одной квартире с этой шлюхой! Пусть лучше меня убьют!
— Никого ваши оценки не волнуют, — заметил я. — Извините, док, но так уж обстоят дела. Я вас затащу туда силком, или вы пойдете добровольно. Выбирайте!
— Вы… вы зверь и диктатор!
— Мы уже договорились, что я чудовище, — согласился я. — Вы пойдете и позвоните, как велено. У Брейтвейта есть приказ на ваш счет. Может статься, придется подождать, пока они оденутся и Джек сотрет следы помады — все в зависимости от того, в какой стадии застанет их ваш звонок.
— Черт вас возьми, Поль…
— Молчать! — приказал я. — Слушайте внимательно. Скажете Брейтвейту, что я еду на остров. Объясните, что Вайль и Муни — заложники, и он использует их как приманку — весьма избитый трюк. Я должен свернуть направо сразу за мостом, оставить машину у входа в парк, а далее отправиться пешком. Крох будет меня ждать. Он вообразил себя чуть ли не средневековым рыцарем. Фактически он вызвал меня на своеобразную дуэль в песках. Может, он и впрямь спятил. Обязательно скажите Джеку Брейтвейту: если через час от меня не поступит сообщение, надо вызвать команду — он поймет, что я имею в виду — и отправиться за мной. Когда кто-то говорит «через час», это значит, что вы засекаете время.
— Одиннадцать тридцать три, Поль, — сердито ответила она.
— В двенадцать тридцать три спасательная экспедиция должна отправиться в путь. Я не хочу, чтобы они сразу хватались за оружие, мне нужно время. Но когда приедут, пусть как следует прочешут кусты, потому что их жертва будет там. Если со мной что-то стрясется, передайте, что я вколю в него укол с раствором «С». Это задержит его до их прибытия. При необходимости срочного допроса они могут воспользоваться уколом обратного действия. Каким, им известно.
Ее гнев поутих. Оливия неуверенно спросила:
— А где вы будете, Поль?
— Как некогда говаривали в высоком стиле: кому же ведома судьба? — пожал я плечами. — Брать живьем вооруженного человека — всегда риск. Но на меня работает многое. Он, кажется, в собственных глазах — супермен, капитан Блад или кто-то в этом роде. К тому же чем-то озабочен. Ставлю двадцать против пяти, что ему захочется облегчить свою душу. А тот, кому не терпится поговорить, в нашей игре дает фору. Кроме того, если Крох, конечно, не переменил свое оружие, то оснащен слишком легко, надеюсь, что смогу его настичь и обезвредить. Ваша задача — обеспечить присылку команды, чтобы забрать его, если я сам не сделаю этого в течение часа.
— Хотите сказать, — заметила она, — если вас убьют.
— Все равно — мертвый, раненый или просто усталый. Вы хотите накликать беду?
— Для меня это выглядит стопроцентным самоубийством. По крайней мере возьмите револьвер.
— Он должен заговорить, рисковать нельзя, так я могу невзначай его убить. Вот! — я достал из кармана маленький нож и протянул ей. — Сохраните его для меня. Хочу избежать и этого соблазна. Мне и так трудно будет удержаться, чтобы не прикончить его голыми руками.
— Я не знала, что вы это носите при себе, Поль, — она посмотрела на нож и ее слегка передернуло. — Какая злая, но красивая вещица!
— Подарок женщины, но ревновать смысла нет — она погибла. — Помолчав, я извинился: — Сожалею, что допустил грубость. Впрочем, по-настоящему взбешен я не был. Но вы и сами знаете, как это случается.