Узнав, кто занимается такими безобразиями, он решил пресечь их самым жестким образом. Нам приказали выгрузиться, построили нас в шеренгу перед составом. Прокурор был немногословен. Он сказал, что, если хоть еще один раз повторится это хулиганство, он высадит нас из поезда в степи. Будете добираться до места назначения пешком, пригрозил он.
Угроза подействовала. И дальше до Сухуми никаких происшествий больше не было.
Сухумское военно-пехотное училище
Наша жизнь в училище началась с врачебной комиссии. Была она предельно упрощенной. Начальник санчасти велел раздеться до пояса. Весь осмотр сводился у вопросу к каждому: «Жалоб нет?» Получив ответ, он отпускал подобру-поздорову. Я боялся, что он обнаружит мою рану, однако мои тревоги оказались напрасными. Повязка на ноге была скрыта брюками, и я благополучно стал курсантом.
Баня, выдача обмундирования, и мы готовы к учебе. Но учиться нам не пришлось. Не успели мы обмундироваться, как нам объявили, что поступило распоряжение направить нас в горы за Сухуми рыть окопы. В это время на Клухорском перевале шли тяжелые бои с немцами, и была угроза, что они прорвут там оборону и двинутся к Сухуми, к морю. Вот и понадобилось возводить оборонительную линию.
Рыть землю в горах непросто. Каменистая почва лопате не поддавалась. Сначала приходилось обрабатывать ее киркой. На территорию училища мы уже не возвращались. Ночевали там же, где рыли окопы, на земле под навесом для сушки табака, выставляя часовых. Ложились парами. Одну шинель укладывали на землю. Она заменяла и кровать, и постель. Другой укрывались.
Каждое отделение взвода ело из одной кастрюли сообща. В лучшем случае каждому доставалось две ложки супа. Медлительным приходилось туго.
Ранку свою я перевязывать не мог. Она стала нагнаиваться и пахнуть мертвечиной. И настолько сильно, что курсанты моего отделения начали высказывать предположение, что мы роем окопы на месте какого-то захоронения.
Мой одноклассник Юра Лейтес, попавший в другое отделение нашего взвода, знал истинное происхождение запаха и, видимо, открыл мою тайну нашему командиру взвода, очень симпатичному молодому лейтенанту. Тот подозвал меня к себе и, выяснив, что мне нужна перевязка, направил меня в санчасть училища. Командовал санчастью тот самый капитан медицинской службы, который проводил так называемую медкомиссию при нашем прибытии в училище. Поскольку без его осмотра и распоряжения перевязка была невозможна, я явился к нему.
Увидев мою ранку, капитан грубо и резко набросился на меня:
– Табачком присыпаешь?!
На это я ответил, что к нему в санчасть не напрашивался. Если он считает перевязку излишней, я тотчас же вернусь в свою роту. Произнеся свою тираду, вероятнее всего очень косноязычную от злости и неожиданности попрека, я вышел из его кабинета. Видимо, он все же распорядился перевязку сделать, так как сестра наложила мне чистую повязку и снабдила бинтом на будущее. Время было обеденное, и мне выдали персональный котелок макарон, пропитанных вкуснейшим мясным соусом. Это была большая удача. Давно я так сытно не ел.
Подкрепившись, я отправился обратно в свой взвод.
На следующий день нам велели вернуться в расположение училища, где объявили, что училище расформировывается и нас распределят по разным воинским частям.
Пеший переход в Гагры. Сочи (полевой госпиталь в санатории имени Цюрупы)
С десятком других курсантов, среди которых был и Юра Лейтес, меня направили в 61-й артиллерийский полк, расквартированный в Сочи. Поздно вечером всех, кому надо было прибыть в Сочи, построили в колонну, скомандовали: «Шагом марш!», и мы пешим строем направились в сторону Гагр. От Сухуми до Гагр железной дороги тогда еще не было. Шли всю ночь по старому шоссе, вымощенному камнем. Предпочтение ему было отдано потому, что оно меньше подвергалось бомбежке немцев. Грохот и огни далеких взрывов сопровождали наш путь.
К утру мы добрались до Гагр. К сожалению, этот переход дался мне с трудом. Во-первых, я натер себе раненую ногу до кровавого волдыря на пятке. Главной причиной была измененная форма ступни. Она и во всей последующей жизни доставляла мне неприятности. Во-вторых, у меня на одном из привалов почему-то начался понос. К счастью, «просквозило» меня только один раз. От Гагр до Сочи уже была проложена железная дорога, и до Сочи мы доехали на поезде.