И сейчас в моих ушах стоит хруст от удара кожаных сапог по костям и неприятный звонкий щелчок от удара дубинки по черепу. Я вижу яркие мазки хлещущей крови. Вот один парень, вернее, совсем еще пацан, бросается на вышибалу с ножом. Тот взмахивает дубинкой, и парень падает. Кровь, хлещущая из перебитого носа, заливает ему все лицо. Два парня бросаются к нему и выволакивают своего павшего товарища из этой бучи в безопасное место.
«Тигры» и «Танки» на этот раз проиграли. Вышибалы обратили их в бегство. Они победили, но и им пришлось не сладко.
«Иисусе! — восклицает один из победителей. — Это не дети, это какие-то монстры. Что из них выйдет, когда они подрастут?» Действительно, что? Если, конечно, им повезет, и они доживут до зрелых лет.
Я вышел на улицу. Дальше, вниз по улице, я увидел группу ребят. У них был такой вид, что сомнений не было: они участвовали в баталии. Я перешел на другую сторону и направился к своей машине. Сунул ключ в дверцу, и тут услышал чей-то голос. Беда. Надо сматываться. Прыгнуть в машину и удирать. Но почему-то я решил не спешить. Я обернулся. На той стороне улицы один из тех парней смотрел прямо на меня.
«Мистер! Вы можете подойти сюда на минутку?» «А в чем дело?» — спросил я. Я не хотел ни во что ввязываться — типичная реакция городского жителя. Я перешел на ту сторону. Там, у фонарного столба, лежал мальчик лет 14. Длинные светлые волосы, ангельские черты лица. Свет падал на его гладкую, чистую кожу. «Что случилось?» «Мы не знаем, — ответил тот, что позвал меня. — А вы как думаете, мистер?» «Тяжелое состояние, — сказал я. — Он без сознания. Ведите его в больницу.» «Нет, — сказал вожак. — Легавые только и ждут, чтобы записать наши фамилии.» Я присел на корточки и осторожно повернул к себе голову юноши. Мои пальцы ощутили что-то теплое и липкое на затылке. Посмотрев внимательнее, я обнаружил глубокую зияющую рану в нижней части черепа. «Давайте-ка перетащим его в мою машину, — сказал я. — Я отвезу его в больницу. Рана очень серьезная.» «Я уже вам сказал, мистер: мы не ходим около больниц», — сказал лидер. «Тогда ничем не могу помочь, — сказал я. — В медицине я ничего не смыслю. Парню нужна квалифицированная помощь. Он может умереть. У него, по-видимому, повреждение мозга.» «О'кей, мистер. Если не можете помочь, езжайте себе. Спасибо. О'кей?» Мне не хотелось оставлять юношу там, но что я мог сделать? Вожак мне приказал уходить. Если я не подчинюсь, мое тело завтра утром найдут здесь же, под фонарем.
«О'кей, желаю удачи!» — сказал я, пошел к своей машине и завел мотор. Они внимательно наблюдали за мной. Я отъехал. Проехав один квартал, я свернул в сторону, сделал крюк и вернулся назад с другой стороны: мне хотелось посмотреть, что они будут делать дальше. Они положили тело своего товарища на какую-то широкую доску и несли его так по улице. Это напоминало похоронную процессию.
На другой день, просматривая газеты, я думал найти там что-нибудь о вчерашней баталии или сообщение о том, что кто-то — скажем, 14-летний юноша, — умер в больнице от ран. Ничего. Странные, обреченные ребята. В них было что-то классически героическое. Конечно, это была шпана. Но у них был свой кодекс поведения. Жестокий, но свой.
Глава одиннадцатая
Я, Вуди и нечто, совсем не похожее на «Ритц»
В провинции начали открываться стриптиз-клубы. В Манчестере их уже было несколько, а в Ливерпуле не было пока ни одного. Я подумал, что смогу на этом заработать, и стал наводить справки, как бы мне повыгоднее вступить в это дело. Не хочу сказать, что горжусь тем, что был в этом бизнесе, но и стыдиться этого не вижу оснований.
В партнеры я выбрал себе своего хорошего друга, вест-индийца по прозвищу Лорд Вудбайн. У себя на родине, когда он был певцом в стиле калипсо, он всегда курил самые дешевые сигареты марки «Вудбайн» («жимолость»), отсюда и прозвище. Но я, как и все друзья, называл его просто Вуди. Вуди был и есть хороший человек, умный, веселый, беззаботный. Мне нравятся люди из Вест-Индии. Они неистощимы на веселые выдумки, дружелюбны и работящи.