— Мигель, — улыбнулся он в ответ, — Старинное испанское имя. Обычно сокращается в «Майк».
— Передайте мне еще бутылку, — попросил я, — и сократите Эдварда в Эда.
Она передала.
К тому времени, когда опустела четвертая бутылка, мы уже знали о ней все: двадцать четыре года, незамужняя, любит шампанское.
— Но мне все-таки хотелось бы знать, чем вы там занимаетесь с утра до ночи, — добавила она, надувая губы. — А иногда всю ночь напролет…
— Ну, — заплетающимся языком сказал Майк после некоторого размышления, — мы снимаем. Можем и вас снять, если вы хорошенько попросите, — закончил он, подмигнув.
— Мы снимаем модели, — перебил я. — И так, что они выглядят как настоящие.
По-моему, это ее несколько разочаровало.
— Ну, теперь все понятно, и я очень рада. А то я подписываю все эти счета из Рочестера и не знаю, за что они. И это меня беспокоило… Нет, в холодильнике есть еще две.
Всего две — шампанское ей явно пришлось по вкусу. Я спросил, что она думает об отпуске. Оказалось, что она пока еще не думала об отпуске. Я посоветовал ей подумать, потому что мы через два дня уедем в Лос-Анджелес, в Голливуд.
— Через два дня? Но ведь…
Я поспешил ее успокоить.
— Мы будем платить вам по-прежнему. Но неизвестно, сколько мы там пробудем, а какой вам смысл сидеть тут, ничего не делая?
Шампанское уже ударило нам всем в голову. Майк что-то тихонько напевал себе под нос. Руфь протянула мне последнюю бутылку.
— Я сберегу все пробки… Нет, нельзя — папа устроит скандал: с какой стати я пью с моими нанимателями?
Я сказал, что раздражать папу — очень плохо. Майк спросил, зачем говорить о плохом, когда у него есть одна очень хорошая мысль. Мы заинтересовались — чем больше хороших мыслей, тем веселей.
— Мы едем в Лос-Анджелес, — объявил Майк.
Руфь и я кивнули.
— Едем работать.
Мы опять кивнули.
— Едем работать в Лос-Анджелес. А кто там будет вести нашу корреспонденцию?
Ужасно. Кто будет вести нашу корреспонденцию и пить шампанское? Печальная история!
— Нам придется нанять кого-нибудь вести нашу корреспонденцию. А вдруг это будет не блондинка? В Голливуде блондинок нет. То есть настоящих. А потому…
Я уловил его блестящую мысль и закончил за него:
— А потому мы привезем в Лос-Анджелес хорошенькую блондинку, чтобы она вела нашу корреспонденцию.
Ах, какая это была мысль! Бутылкой раньше она бы скоро потускнела, но теперь Руфь засияла, а мы с Майком ухмылялись до ушей.
— Но я не могу! Я не могу уехать через два дня…
Майк был великолепен.
— Почему через два дня? Мы передумали. Едем сию же минуту.
Руфь была ошеломлена.
— Сейчас? Прямо сразу?
— Сию же минуту. Прямо сразу, — неумолимо заявил я.
— Но…
— Никаких «но»! Сию же минуту, прямо сразу.
— Мне нужно взять платья…
— Купите на месте. Таких, как в Лос-Анджелесе, нет нигде. А теперь звоните в аэропорт. Три билета.
Она позвонила.
— Папочке позвоните из аэропорта.
В Лос-Анджелесе мы отправились в отель, трезвые, как стеклышко, и сильно пристыженные. На следующий день Руфь пошла покупать гардероб для себя и для нас. Мы сообщили ей свои размеры и дали достаточно денег, чтобы ей легче было переносить похмелье. А мы с Майком взялись за телефон. Потом позавтракали и сидели сложа руки, пока портье не позвонил, что нас желает видеть мистер Ли Джонсон.
Ли Джонсон оказался энергичным человеком высокого роста, не слишком красивым, привыкшим говорить кратко и деловито. Мы сообщили ему, что намереваемся сделать фильм. У него загорелись глаза. Как раз по его части.
— Дело обстоит не совсем так, как вы думаете, — сказал я. — У нас уже готово процентов восемьдесят.
Он поинтересовался, зачем мы в таком случае обратились к нему.
— У нас отснято свыше двух тысяч метров пленки «Труколор». Не трудитесь спрашивать, где и когда мы ее получили. Но лента не озвучена. Нам нужно ее озвучить и кое-где ввести диалог.
Он кивнул.
— Это нетрудно. В каком состоянии лента?
— В безупречном. В настоящее время она находится в сейфе отеля. Нам нужно доснять некоторые эпизоды, для чего потребуются дублеры. Причем они должны будут удовлетвориться оплатой наличными — упоминать о них в титрах мы не будем.
Джонсон поднял брови.
— Это ваше дело. Но если материал чего-нибудь стоит, мои ребята потребуют, чтобы они в титрах были упомянуты. И мне кажется, у них есть на это право.
Я согласился с ним и добавил, что платить мы будем хорошо, но с одним условием: они должны держать язык за зубами до того, как фильм будет готов. А может быть, и после.