— Вы думаете сейчас, не самоубийца ли я? — прервал его мысли мистер Леверетт, — Видите ли, просто я люблю иногда порассуждать вслух, пусть даже о чем-то необычном.
Опасения мистера Скотта окончательно рассеялись, и, приглашая Леверетта в кабинет для оформления документов, он был снова, как всегда, уверен в себе.
Три дня спустя мистер Скотт зашел проверить, как себя чувствует новый жилец, и нашел его на террасе. Мистер Леверетт сидел в старом кресле-качалке и слушал пение проводов.
— Садитесь, пожалуйста, — предложил он мистеру Скотту, указывая на одно из стоящих тут же современных кресел. — Должен вам сказать, что «Дом на холме» вполне оправдал мои ожидания. Я слушаю электричество, а мысли мои разбредаются во все стороны. Иногда мне кажется, что в шуме проводов я различаю голоса. Ведь есть же люди, которые слышат голоса в шуме ветра.
— Вы правы, я где-то читал об этом, — согласился мистер Скотт, которому стало немного не по себе. Но, вспомнив, что в банке чек мистера Леверетта приняли без всяких разговоров, он приободрился и даже вставил замечание: — Да, но ведь в отзвуках ветра мы слышим целый диапазон звуков, а шум в проводах слишком монотонный — в нем ничего нельзя различить.
— Какая ерунда, — возразил мистер Леверетт с мягкой улыбкой, и было неясно, шутит он или говорит серьезно. — Возьмите пчел — они ведь всего лишь жужжат, а между тем это очень умные насекомые, и некоторые энтомологи утверждают, что у них есть свой язык.
С минуту он молча качался в своем кресле. Мистер Скотт уселся напротив.
— Да, — повторил мистер Леверетт, — в электричестве мне слышатся голоса. Электричество рассказывает мне, как оно путешествует через все Штаты. Это похоже на движение пионеров на Запад: линии высокого напряжения — это дороги, а гидроэлектростанции — придорожные колодцы. Теперь электричество проникло повсюду — в наши жилища, на заводы, в правительственные кабинеты. Ничто от него не укроется. А ведь есть еще другое электричество — то, что бежит по телефонным проводам и осуществляет радиосвязь. Это младший брат нашего знакомого из высоковольтных линий, а дети, как известно, обладают тонким слухом. Таким образом, мой друг, электричеству известно о нас все, все наши секреты. Ему свойственны человеческие качества: чуткость, живость, отзывчивость, и, в сущности, оно вполне дружелюбно, как все живое.
Мистер Скотт и сам размечтался, слушая этот странный монолог. Такой поэтический и немного сказочный текст был бы отличной рекламой для «Дома на холме», — подумал он.
— Однако иногда электричество может и рассердиться, — продолжал мистер Леверетт. — Чтобы этого не случилось, его нужно приручить. Узнать его привычки, ласково с ним обращаться. Бояться его не нужно. Вот тогда с ним можно будет подружиться. Ну да ладно, мистер Скотт, — сказал он уже другим тоном, вставая с кресла. — Я знаю, что вы пришли проверить, не натворил ли я чего в вашем доме. Идемте, сегодня экскурсию провожу я.
И, несмотря на протесты мистера Скотта, который уверял, что пришел вовсе не за этим, мистер Леверетт настоял на осмотре.
В одной из комнат он остановился и объяснил:
— Я убрал ваши электроодеяло и тостер, так как считаю, что электричество не должно выполнять такие прозаические функции.
Насколько можно было судить, новый жилец дополнил интерьер дома лишь старым креслом и неплохой коллекцией индейских наконечников для стрел.
Наверное, мистер Скотт обмолвился у себя дома об этой коллекции, потому что примерно через неделю его девятилетний сынишка спросил:
— Папа, помнишь того дядю, которому ты всучил «Дом на холме»?
— Бобби! Клиентам дома сдаются, запомни.
— Ну ладно, па. Так я к нему ходил смотреть коллекцию индейских наконечников. Знаешь, кто он? Заклинатель змей!
«О боже, — подумал мистер Скотт, — ведь чувствовал я, что с этим Левереттом что-то нечисто. Наверное, он специально искал дом где-нибудь на холме, потому что в жару туда сползаются змеи».
— Только он заклинал не настоящую змею, а шпур от электроутюга. Сначала-то он показал мне свои стрелы. А уж после присел на корточки, протянул руку к шнуру, и сразу же свободный конец начал шевелиться, а потом вдруг поднялся вверх, точь-в-точь как кобра на картинке. Так здорово!
— Я когда-то видел этот фокус, — сказал мистер Скотт. — К концу провода нужно привязать прочную нитку — вот и все.