— Дует, проклятый, как в Чертовой пещере! — сказал дядя Пачко.
Ребята за столиком только кивнули ему в ответ, а Борис заинтересовался его словами…
Наперебой ему стали рассказывать, кто что знал, причем делали это с нескрываемой гордостью. Борис услышал любопытнейшие вещи.
На юг от Кырджали есть пещера. С незапамятных времен перед ее входом раз в году поднималась страшная буря. Песок, камни, ветки, снег — все начинало бешено кружиться и исчезало в черном отверстии. Содрогалась земля, глубоко под скалами слышался глухой гул, будто там было скрыто машинное отделение. Не только камни исчезали в ненасытной пасти пещеры. Она засасывала диких коз, скот, даже людей, по незнанию или неосторожности попадавших в этот момент сюда.
Люди старались обходить эти места. Считалось, что не иначе, как черти демонстрировали здесь друг другу мастерство в сотворении зла.
Находились смельчаки, которые приближались к пещере. Но тогда ничто вокруг и не напоминало об урагане. А на следующий год буря бушевала снова.
Но вот однажды в положенное время буря не разразилась, то же было и в последующие годы. Постепенно исчез страх, но исчезли и живые свидетели. А их потомки сложили легенду, в которой рассказывалось, как после освобождения от турок и дьяволы покинули пещеры Болгарии. В пещеру стали входить спокойно. Рассматривали и простукивали ее гладкие стены, пол, стараясь понять, почему здесь нет никаких следов жизни. В конце пещеры зияло большое отверстие. Отвесные стены этого колодца были облицованы, причем метра через два облицовку перерезали обручи из какого-то серебристого металла.
Почти перед самой войной два пастуха, ребята смелые и здоровые, поспорили за бутылкой, что они спустятся вниз. От страха ли или от духоты, но они очень быстро дали сигнал наверх, чтобы их вытаскивали, а потом рассказывали о каких-то светящихся глазах и о страшных мертвецах с оскаленными ртами. При этом они так увлеклись и столько фантазировали, что стали предметом всеобщих насмешек. Но больше уже никто не решался спускаться в пещеру.
Дело двигалось медленно. Вбили колья, к которым привязали веревочную лестницу. Укрепили их кожаными ремнями и стальными скобами. Лестница была длинной — двадцать четыре метра, при надобности ее можно было еще нарастить.
— Ничего не видно, — Борис заглянул в колодец. — Сначала спустимся мы с Гераном, посмотрим, нужна ли вторая лестница. Лампы повесим на десятом и двадцатом метре.
Товарищи скрылись в колодце.
Петр закурил. Осмотрелся. Все было на местах: лампы, кислородный аппарат, аптечка. Он не стал убирать кирки: вдруг понадобятся.
Петр лег на живот и глянул вниз. Шумело, как в морской раковине… Блеснул огонек. «Первая лампа! Наверно, ее закрепляют. Но почему так глубоко?!» Посмотрел на часы. «Двадцать минут! Чего они так возятся?» Вскоре показался Геран.
— А где Борис?
— Ждет внизу. — Геран был бледен как мел. — Ничего страшного, только очень дует. Возьми и третью лестницу.
— А кислород?
— Не надо, воздух чистый.
Они начали спускаться. Впереди Геран, за ним Петр. Спускались осторожно, стараясь не смотреть вниз. Первая лампа была закреплена не на десятом метре, а в начале второй лестницы.
— Нужно экономить свет, — пояснил Геран. — Оказалось очень глубоко. А лампы понадобятся на дне. Ты останься пока тут, а я помогу Борису прикрепить третью лестницу. Интересно, почему он погасил свою лампу? Эй, Борис!
Геран продолжал спускаться. Вдруг снизу донесся его крик:
— Петр, скорей, Борис исчез!
— Что?
— Борис упал, спускайся!
Петр спустился до конца лестницы. Да, Бориса не было. Внизу все тонуло во мраке. Только металлические обручи поблескивали в свете качающейся лампы.
Дрожащими руками они соединили концы лестниц.
— Готово, отпускай!
Держась одной рукой, Петр размотал и бросил лестницу. Она с шуршанием упала вниз и ударилась обо что-то твердое.
— Конец! — одновременно воскликнули оба.
Спускались молча, тревога росла. Через каждый метр Геран размахивал лампой.
— Борис! Борис!..
Но никто не отзывался.
Колодец кончился. Они повисли над широкой галереей. На дне ее валялись камни, скелеты. Казалось, кто-то насыпал их сверху. Но Бориса не было.
Оба спрыгнули почти одновременно. Ноги утонули в мусоре. Галерея в действительности была меньше, чем им показалось вначале, и чем-то напоминала зернохранилище. Стены ее были облицованы тем же материалом, что и вертикальный спуск.
— Это уже непонятно! — взволнованно говорил Петр. — Если он упал, то должен быть где-то здесь, у лестницы.
Напряжение росло. С ужасом осматривали они скелеты, заглядывая в глазницы черепов, а шум в ушах перешел в какой-то ошеломляющий рокот.
— Гера-а-а-ан! — показалось или это действительно голос Бориса?
Неожиданно стало светло.
— Геран, вы что уселись? А ну вставайте! — Борис тряс за плечи безмолвно сидящих на куче камней товарищей.
Первым пришел в себя Петр.
— Где ты был? — с облегчением спросил он Бориса.
— Я понял, почему не дует, — Борис уже собирался было снова взбираться по лестнице, но, видя, что остальные не двигаются, остановился. — Ожидая вас, я решил проверить, почему естественная тяга в вертикальной трубе кончается на уровне второй лестницы. Поднялся на несколько метров выше и увидел идущий горизонтально штрек.
— Ты должен был нам покричать, — Петр устало поднял голову.
— Я не думал, что вы меня обгоните, — Борис поднял с пола большую широкую кость. — А это что? Гробница? Да, кости животных и людей, погибших во время ураганов. Их втягивало, как в пылесос. Крупные предметы падали сюда, мелкие втягивало в горизонтальный штрек, о котором я говорил.
Начали подниматься. Скоро Борис дал знак остановиться. Над головами в стене колодца чернело круглой формы отверстие. Диаметр его был приблизительно таким же, как и диаметр вертикального спуска. Поднялись еще выше. Теперь боковой тоннель был виден лучше. Вход в него закрывала тяжелая металлическая решетка. В нижней части она была довольно редкой, можно было пролезть.
— Странно, что мы ее не заметили! — сказал Геран.
— Она попала в темный пояс между двумя лампами, а когда мы спускались, оказалась сзади, поэтому… Осторожно, не поскользнитесь! Пол наклонный.
Они нагнувшись пробирались по блестящей, казалось, только что покрытой никелем трубе. Метров через двадцать наклон кончился, но путь преградила вторая решетка, более частая. Борис просунул руку.
— Я дошел до этого места, — сказал он, как бы оправдываясь. — Больше ничего мы сделать не сможем. Решетка крепкая. Предлагаю на сегодня кончить. Отдохнем, а завтра продолжим.
Геран с досадой потянулся.
— Жаль, а мне уже казалось, что я попал в подземное царство Аладдина! Даже наши лампы… — он прислонился к стене, мне показались волшебными… Ой! Что это?!
Ноги его вдруг поехали вперед, и он во весь рост растянулся на полу, свалив и Бориса.
— Это еще что такое? — Петр смотрел на появившуюся в стене щель, которая быстро задвигалась. Он надавил на стену ногой. Щель опять появилась. Теперь она была шире, но снова задвинулась.
Борис и Геран вскочили.
— Подожди, — крикнул Борис, — так ничего не выйдет… Давайте вместе. Раз-два, взяли!
Изогнутая стена тоннеля медленно отходила внутрь. Там оказалось совершенно светло.
Первое сообщение Болгарского телеграфного агентства было совсем лаконичным:
«3 мая в районе села П. Кырджалийского округа обнаружена подземная автоматическая термоядерная станция. Станция находится в состоянии полной исправности. Сотрудники Института физики Болгарской Академии Наук знакомятся с ее устройством».
Все радиостанции мира повторяли удивительную новость. Автоматическая термоядерная станция! Управляемая термоядерная реакция! Кто осуществил ее? Когда?
Но только на второй день радио принесло еще более удивительную весть:
«По мнению компетентной комиссии, изучающей конструкцию подземной термоядерной станции в районе села П., установка смонтирована не позднее чем четыре тысячи лет назад».