Когда я возвратился в Эдвардс, меня ожидали неприятности. Фирма «Норт америкен» отклонила мой отчет о самолете F-100, в котором я указывал на ряд его недостатков, и убедила штаб ВВС в том, что самолет безопасен для полетов. Джордж Уэлч утверждал, что F-100 — один из самых легкоуправляемых и самых лучших самолетов, на которых он летал.
Итак, в Эдвардсе мне пришлось вступить в борьбу за свою точку зрения. Несмотря на то, что мои летчики поддерживали меня, были люди, считавшие, что я ошибаюсь. Поэтому было решено передать F-100 для испытаний летчикам эскадрильи Тактического авиационного командования.
На летчиков эскадрильи, привыкших летать на реактивных истребителях более раннего выпуска, превосходные летные данные F-100 произвели большое впечатление, и они дали ему самую высокую оценку. К несчастью, у них было слишком мало времени, чтобы обнаружить недостатки самолета. Как и представители фирмы, они считали, что самолет вполне годен для службы в тактической авиации. Позже, в Вашингтоне, я снова встретился с летчиками из эскадрильи ТАК. Меня вызвали, чтобы я лично высказал свою точку зрения о самолете. По их словам, в самолете F-100 не было никаких недостатков. Единственное, что им не нравилось, — это недостаточно большая скорость самолета.
Принимая во внимание мнение экспертов фирмы- изготовителя, а также мнение наших летчиков, штаб ВВС решил продолжать выпуск истребителей F-100. Однако спустя несколько месяцев, когда самолеты уже поступили в боевые части, мои опасения, к сожалению, оправдались. С самолетами F-100 произошли четыре крупные аварии. Погибли два летчика, один из них был мой друг Джордж Уэлч.
В результате этих и других аварий, явившихся следствием недостаточной устойчивости самолета на курсе, все F-100 были возвращены фирме для устранения недоделок, а это требовало много времени и средств. Не обошлось дело и без изменений в самой конструкции самолета. Так, например, были увеличены размеры киля. Лишь спустя несколько лет после того, как на F-100 были обнаружены недостатки, самолет этот наконец стал вполне надежным. В настоящее время он считается хорошей и безопасной машиной, и мне кажется, что сегодня его можно назвать лучшим истребителем в тактической авиации.
Я рассказал об этом случае не для того, чтобы кого- нибудь критиковать или осуждать. Те люди, с которыми мы разошлись во мнениях, — мои хорошие друзья. Я надеюсь, что мой рассказ явится еще одним доказательством необходимости тщательного испытания самолетов. С тех пор когда все испытания самолетов проводились фирмой-изготовителем, прошло немного лет. ВВС начали сами испытывать свои самолеты только во время второй мировой войны. Но всего лишь за одно десятилетие военные летчики-испытатели доказали, как ценен их вклад в это дело. Совместная работа военных и гражданских летчиков-испытателей обеспечивает создание лучших и более безопасных самолетов.
Хотя я и оставил работу летчика-испытателя, я по- прежнему имею дело с самолетом F-100. Сейчас, находясь в Европе, я командую эскадрильей самолетов «Супер Сейбр». F-100, на котором я летаю, напоминает мне о том, какое большое значение имеет испытание самолетов. Очевидно, если бы в свое время я не обнаружил в этом самолете недостатков, то это сделал бы другой летчик-испытатель. Зато теперь я могу летать на F-100 с полной уверенностью в том, что это — хороший самолет, и не только я — все пилоты ВВС уверены в этих самолетах. Возможно, это и есть самый важный результат испытания самолетов.
1* Число Маха — единица измерения скорости звука. 1М — скорость, равная скорости звука, 2М — скорость, равная двум скоростям звука, и т. д. Скорость меньше звуковой выражается в долях числа М, например — 0,96М. Скорость звука, выраженная в км/час, изменяется в зависимости от температуры воздуха и высоты. В нормальных условиях скорость звука равна 1220 км/час на уровне моря.
2* Здесь автор завышает величину боевого радиуса примерно в десять раз, или это опечатка в английском издании. — Прим. ред.
ГЛАВА 2 Пилот
Я родился в 1920 году в Фермонте, небольшом промышленном городке, расположенном в гористой местности на севере Западной Виргинии на крутом берегу реки Монэнгахела. Отец мой Фрэнк Кендал Эверест был электротехником. В Фермонт он переселился из Огайо. Моя мать Филлис Уокер была учительницей. Родители отца эмигрировали в Америку из Великобритании, где они жили в городе Питерборо. Родственники матери жили в окрестностях Фермонта. Ее предки по материнской линии были первыми переселенцами — пионерами, эмигрировавшими в Америку из Великобритании во времена Вильяма Пенна.