Новая работа, которую он сам избрал, захватила его настолько, что думать о Беате времени почти не оставалось. Ей такое безразличие, должно быть, не понравилось — она позвонила сама. Они обменялись всего несколькими фразами, однако, почти договорились, что Вильям получит однокомнатную квартиру Лиана.
С Ролисом все было как будто в порядке. Он все еще считался лучшим учеником в классе.
Глава 12
Еще не растаяли сугробы, еще кружили метели, еще на вербе даже не набухли почки, не тронулся лед на реке, а галки уже принесли весть о весне. Черные птицы с криком кружили вместе с метелью, ища ночлег на карнизах под крышами домов.
Прилет галок еще до последних весенних метелей Вильяму всегда казался непонятным, он видел в этом какую-то ошибку — даже трагическую. Но, выезжая за город на свежий воздух, радовался, когда видел, как эти птицы важно вышагивают за плугом и подбирают червей. В тот год прилет птиц совпал для Вильяма с окончанием работы. Все эскизы были готовы, оставалось только написать заявку на рационализаторское предложение и вручить главному инженеру: «Мода» была небольшим предприятием и своего бюро по рационализации и изобретениям не имела.
Напряженная работа не оставила на лице Вильяма никакого следа — выглядел он бодрым. Неприятный период — сам процесс развода — был позади. На суде обошлось без копания в «грязном белье», Беата даже не сказала, что он раньше пил. Только квартирный вопрос оставался нерешенным. Беата больше не звонила, он тоже стеснялся это делать, но однажды, встретив давних приятелей семьи, узнал, что Беата, из завидного женского практицизма, решила приберечь квартиру Лиана для сына. Вильям просто не знал, что и возразить против такой постановки вопроса, хотя в нем накопилась горькая обида на Беату, которая о нем вовсе не подумала. Он имел право обижаться — ведь все, что находилось в их квартире, было приобретено на заработанные им деньги. Однако, Беата даже на суде упрямо ему ничего из вещей не предлагала, — а он так же упрямо ничего не требовал, хотя, может быть, из-за этого был в ее глазах дураком. Ведь ей, в конце концов, одной теперь предстояло воспитывать сына. Он не знал, что Беата о сыне совсем и не думала, молча борясь за имущество. Как большинство женщин, она считала, что квартира и обстановка должны остаться ей в качестве частичной компенсации «за погубленную молодость».
Вильяма подавляла атмосфера квартиры, в которой жила его мать. На кухне всегда что-нибудь жарилось или парилось, воздух был насыщен смесью запахов пряностей и подгоревшего жира — не помогали ни закрытые двери, ни войлок, которым Вильям законопатил все щели и обил двери — запахи все равно проникали в комнатушку, окно же все время держать открытым он не мог из-за холодной погоды.
Вильям мог бы перебраться в комнату матери в другом конце коридора, но он знал, что ей лучше одной, да и взваливать свои невзгоды на ее плечи, когда стоишь на пороге четвертого десятка, мягко выражаясь, неприлично.
Он пробовал снять комнату, но в лучшем случае ему предлагали неотапливаемые веранды. Тогда он включил в поиски Цауну, но и тот ничего не нашел — в Риге людей намного больше, чем комнат, и этот факт безжалостно давал о себе знать. Наконец, Цауна через знакомых своих знакомых ухитрился втиснуть Вильяма в очередь на кооперативное строительство, и ему немедленно потребовались три тысячи рублей. У матери были небольшие сбережения, еще немного он мог бы занять, но этим возможности исчерпывались, и Вильям так и остался без квартиры. Так и прозябал дальше в своем ящике с оштукатуренными стенками, где, сидя на кровати, и разведя руки в стороны, он упирался ими в холодные стены.
Если бы он не связывал свои надежды на будущее с рационализаторским предложением, экономический эффект которого был столь большим, что автор на полученные деньги мог купить не только квартиру, он, наверное, по суду отобрал бы у Беаты часть жилплощади, но он ни на минуту не сомневался, что скоро сам преуспеет в жизни.
Заявка на рацпредложение была краткой. Она уместилась на неполных двух машинописных страницах. Значительно больше места в папке, которую он передал Валентине Мукшане, заняли эскизы.
Вильям даже не заметил ироничной усмешки Валентины, когда она заглянула в папку.
— Хорошо, — сказала Валентина, — рассмотрим, тянуть не станем!
— Чем быстрее предложение будет внедрено в производство, тем лучше для фабрики…
Не прошло и недели, как Вильяму официально объявили о дне, когда будет рассмотрено рацпредложение.