— Ты говорил с галлюцинацией?
— Это не было галлюцинацией, Мира! — горячо возразил Джаред. — Скорее… что-то вроде воспоминания. Он сказал, что его зовут Корвус.
Мира почувствовала комок холодного ужаса в груди. Всё, что ей было дорого, все её надежды, мечты — всё это рухнуло вмиг. Она вспомнила то, что пыталась так давно забыть.
«Сегодня ведь юбилей, — пронеслось в её голове. — Ровно двадцать лет с момента, как он взошёл. И десять — с последнего разговора».
— Джаред, — тихо произнесла она, пытаясь подавить ужас. — Я хотела долго тебе сказать, но никак не решалась. Меня зовут Мира Лоренс. Я дочь короля. И ты арестован.
Всю свою сознательную жизнь он мечтал попасть во Дворец. Но никогда не мог подумать, что окажется здесь под таким поводом. Мира вела его за собой, держа за наручники. Охранники тщательно обыскали их обоих, прежде чем пропустить во внутренние покои.
«Другого выхода нет», — объясняла Мира, защёлкивая наручники в номере мотеля. Им нужно было оправдать визит к королю. Пришлось представить всё так, будто Мира вела Джареда на личную аудиенцию как важного пленника.
После произошедшего в Информатории Тайсона отвезли в Медцентр. Он продолжал благодарить Джареда за спасение жизни. Но техника слова старика не волновали.
Чужой голос влез ему в голову. И шептал одно слово: «Посмотри. Посмотри. Посмотри».
Он показывал ему боевой крест. Но символ казался осквернённой пародией на священный знак. Окровавленное тело, походившее на живой труп, издавало беззвучный крик исступления. Такая боль не могла ему даже присниться.
И когда Джаред протянул руку, чтобы освободить человека, Корвус произнёс: «Расскажи ей». И вот чем всё кончилось.
Кто бы мог подумать — столько лет он знал Миру, но даже и не подозревал, что она незаконная дочь короля, а уж тем более контрразведчица. Джаред приходил в дрожь от мысли, сколько секретов скрывала от него любимая. Их маленькое, милое счастье готово было треснуть и лопнуть под гнётом жестокого мира.
«Всегда ненавидел добрячков, — прошептал Корвус в его голове. Где-то на краю сознанию мелькнул его образ: крылатый мужчина в доспехе, скрывающий лицо за клювастой маской. Гротескный, ненастоящий. Такой знакомый. — Те, что жертвуют собой, никогда не думают о других».
«Неправда!», — возразил Джаред. Корвус усмехнулся как человек, добивающий раненого из чувства милосердия.
«Вы всегда бросаетесь в самое пекло. Жаждете, чтобы вас запомнили как героев. Всю жизнь ты был никем! И ждал, когда же настанет твой момент, чтобы умереть с честью, защищая других. Тебе всегда было плевать на окружающих. Ты просто хотел, чтобы тебя запомнили хорошим парнем, пожертвовавшим собой ради других. Но даже твоя жизнь на что-то годится».
«Я защитил ту девчонку! — чуть ли не прокричал вслух Джаред, чувствуя, как горечь поднимается из глубин сердца. — Если бы мне было плевать…»
«Да, восемнадцать лет назад сержант Томпсон приказал расстрелять бунтовщицу, — флегматично заметил Корвус. — И что сделал наш горячий юноша Джаред? Попытался всех образумить? Напомнить сержанту Устав? Нет. Ты прикрыл её собой от пули. Стал мучеником, из-за которого бунт разгорелся только сильнее. Любое добро наказуемо, друг мой. В чём ты сегодня и убедишься».
Тронный зал поражал своей пышностью и убранством. От обилия золота у Джареда зарябило в глазах. Но некогда было любоваться видами — Мира неуклонно тянула его за собой. В помещении почти никого не было, даже королевские гвардейцы куда-то испарились. Мужчина с длинной окладистой бородой около сорока пяти лет улыбнулся Мире:
— Здравствуй! Давно тебя не видел! Я удивился, услышав, что ты решила назначить личную аудиенцию…
Поперёк чёрного мундира по диагонали тянулась красная накидка с маленькими розами Лоренсов. Джаред не мог не узнать короля. Он попытался поклониться монарху, но Мира его одёрнула. Подойдя к Карлу, любимая процедила:
— Где они?!
— Ты о чём?
— Сам прекрасно знаешь, о чём. Где Уильям?
— Он… в личной комнате. И занят. Велел никого не впускать.
— Я его дочь, — вспылила Мира. — Я имею право его видеть! С дороги, урод!
Король отпрянул от неё, как от языков пламени. А Джаред не мог поверить глазам и ушам. Мира подошла к трону и что-то прошептала, отчего тот отъехал в сторону. Позади оказалась алая портьера.