— Помнишь мою бенгалку, что жила в могул-серае[56], когда я работал путеукладчиком? — спросил я. — Вот уж много мне от неё было пользы! Она научила меня своему наречию и ещё паре вещей — но что потом? Сбежала со слугой начальника станции и с моим двухнедельным заработком. А потом объявилась на Дадурской узловой с малышом-полукровкой на буксире, да ещё имела наглость объявить себя моей женой — в депо, при всех машинистах!
— Это всё осталось в прошлом, — сказал Дрэвот. — Здешние женщины — белые, не хуже нас с тобой, и к зиме я намерен обзавестись королевой.
— В последний раз прошу тебя, Дэн, — сказал я, — оставь эту затею. От неё нам выйдет только вред. В Библии сказано, что короли не должны тратить силы на женщин — особенно когда они доводят до ума своё новое королевство.
— В последний раз отвечаю: я так хочу, и так будет, — сказал Дрэвот, и он пошёл через сосновую рощу, похожий на большого рыжего дьявола, а солнце сверкало на его короне, бороде и всё такое.
Но завести жену оказалось не так просто, как он думал. Когда Дэн обратился с этим к Совету, все как в рот воды набрали, пока Билли Фиш наконец не сказал, что лучше бы ему спросить у самих девушек. Дрэвот костерил их на чём свет стоит.
— Чем я вам не хорош? — орал он, стоя рядом с идолом Имброй. — Я что, собака?! Или я плох как мужчина для ваших девчонок? Разве я не покрыл эту страну тенью своей руки? Кто отбил последний афганский набег? (Вообще-то, его отбил я, но Дрэвот в ярости об этом позабыл.) Кто купил вам эти ружья? Кто починил мосты? Кто Великий Мастер того Знака, что высечен вот здесь? — сказал он, ударив кулаком по камню; он сидел на нём на заседаниях Ложи и на Совете, который тоже всегда открывался как заседание Ложи. Билли Фиш ничего не ответил, и остальные тоже.
— Не кипятись, Дэн, — сказал я, — и спроси у девушек. Так делается у нас дома, а они ведь почти англичане.
— Женитьба короля — дело государственной важности, — сказал кипящий от злости Дэн. Думаю, он начал понимать, что его занесло. Он вышел из зала Совета, а остальные так и остались сидеть, уставясь в землю.
— Билли Фиш, — спросил я вождя из Башкая, — в чём тут загвоздка? Скажи мне прямо, как другу.
— Ты и так знаешь, — ответил Билли Фиш. — Что может обычный человек открыть тому, для кого нет секретов? Разве могут дочери человеческие выходить замуж за богов или дьяволов? Это неправильно.
Что-то по этому поводу было в Библии; но если они столько времени нас знали и всё равно считали богами, то не мне было их разубеждать.
— Бог может всё, — сказал я. — Если королю полюбилась девушка, он не даст ей умереть.
— Ей всё равно придётся умереть, — сказал Билли Фиш. — В этих горах водятся самые разные боги и дьяволы, и иногда кто-то из них берёт в жёны девушку, и больше её никто не видит. Вы двое, вы знаете Знак, высеченный в камне. Только боги его знают. Мы думали, что вы люди, пока вы не показали нам Знак Мастера.
Я тогда пожалел, что мы в самом начале не рассказали им об утраченных секретах Мастера-Масона[57]; но вслух ничего не сказал. В маленьком мрачном святилище на полпути вниз по склону всю ночь ревели трубы, и было слышно, как рыдает девушка в смертной тоске. Один из жрецов сказал нам, что её готовят к замужеству с королём.
— Мне нет дела до этих глупостей, — сказал Дэн. — Не хочу вмешиваться в ваши обряды, но я жду свою жену.
— Девушка немножко боится, — сказал жрец. — Она думает, что должна умереть, и её там, в святилище, ободряют.
— Только ободряйте её очень мягко, — сказал Дрэвот, — а то я вас всех ободрю прикладом.
Дэн, он всё облизывал губы, и далеко заполночь всё не спал и бродил взад-вперёд, думая о жене, которой собирался обзавестись утром. Мне было не по себе, ведь я-то знал, что в чужих краях, чуть дело коснётся женщин, лучше держать ухо востро, будь ты хоть трижды коронованный король. Я встал очень рано, когда Дрэвот ещё спал; я заметил, как перешёптывались жрецы, и вожди тоже переговаривались, и все искоса поглядывали на меня.
— В чём дело, Фиш? — спросил я у башкайца, который закутался в свои меха и выглядел роскошней некуда.
— Не могу точно сказать, — ответил он, — но если ты уговоришь короля бросить эту затею с женитьбой, то окажешь огромную услугу и ему, и мне, и себе тоже.
— Я тоже так считаю, — сказал я. — Но послушай, Билли — ты ведь воевал и против нас, и за нас, — ты ведь не хуже меня знаешь, что и король, и я — всего лишь двое из лучших людей, каких только создал всемогущий господь. Ничего больше, уверяю тебя.
57
Согласно масонскому ритуалу, после смерти Хирама Абиффа, первого Мастера-Масона, были утеряны многие секреты, и задача масонов — их отыскать.