Я спросил, помнит ли он природу тех мест, по которым они шли, и он на миг замолчал.
— Я рассказываю так чётко, как только могу, но голова моя уже не так хорошо соображает. Мне пробили её гвоздями, чтобы я лучше слышал, как умер Дрэвот. Природа там чрезвычайно гористая, мулы весьма строптивые, а народонаселение малочисленное и обособленное. И вот они шли всё выше и выше, а потом всё ниже и ниже, и вторая сторона, Карнехан, он умолял Дрэвота не петь и не свистеть так громко, потому что боялся схода кол-лос-сальных лавин. Но Дрэвот сказал, что раз король не может громко петь, ему на троне незачем сидеть, и подстегивая мулов и не внемля голосу разума, двигался десять морозных дней. Мы дошли до большой ровной долины, со всех сторон окружённой горами, и мулы были еле живые, так что мы их убили, не имея никакой достойной упоминания пищи ни для них, ни для себя. Мы сели на коробки и стали играть в чёт-нечет вывалившимися патронами.
Потом в долину сбежали десять человек с луками и стрелами, а за ними гнались двадцать других с луками и стрелами, и шум стоял кол-лос-сальный. Они все были белые, — белее нас с вами, — с золотистыми волосами и очень хорошего сложения. Дрэвот сказал, распаковывая ружья: «Пора браться за дело. Дерёмся за тех десятерых», и он выстрелил из двух ружей в двадцать других, и подстрелил одного за двести футов от скалы, на которой сидел. Другие кинулись бежать, но Карнехан и Дрэвот, не вставая с коробок, перестреляли их одного за другим, по всей долине. Потом мы пошли к своим десяти, которые тоже метались по снегу, и они пульнули в нас маленькой дурацкой стрелой. Дрэвот выстрелил поверх их голов, и они простёрлись ниц. Потом он обошёл их кругом и слегка попинал, а потом поднял на ноги и стал пожимать руки всем вокруг, выражая дружественные чувства. Потом он их подозвал и дал им нести коробки, и каждому махал рукой, словно уже был королём. Они взяли его и коробки, прошли через долину и поднялись вверх по склону, в сосновый лес на вершине горы, где стояло полдюжины больших каменных идолов. Дрэвот подошёл к самому крупному, которого звали Имбра, положил ему к ногам ружьё и патрон, уважительно потёрся с ним носами, похлопал его по голове и откозырял ему. Потом повернулся ко всем, кивнул и сказал: «Всё в порядке. Я тоже посвящённый, и все эти старые страшилки — мои друзья». Потом он открыл рот и показал на него пальцем, и ему принесли поесть, но он сказал «нет», и тогда ему снова принёсли поесть, и он снова сказал «нет», а потом вождь тамошней деревни и один старый жрец принесли ему поесть, и только тогда он сказал «да», но очень горделиво, и ел медленно, как бы нехотя. Так мы без всякого труда заполучили свою первую деревню, прямо как с небес туда слетели. Но потом мы слетели с одного из этих треклятых веревочных мостов, — вы ведь не думаете, что человек после такого будет много веселиться?
— Плесните себе ещё виски и рассказывайте дальше, — сказал я. — Это была первая деревня, которую вы заполучили. Но как вам удалось стать королём?
— Я не стал королём, — сказал Карнехан. — Дрэвот, вот кто стал королём, — и каким же молодцом он смотрелся в золотой короне и всё такое прочее! Он и тот, другой остались в деревне, и каждое утро Дрэвот садился рядом со стариной Имброй, а народ приходил и поклонялся. Так велел Дрэвот. Потом в долину спустилось множество людей, и Карнехан с Дрэвотом, прежде чем те успели их заметить, перестреляли их из ружей, а потом сбежали вниз в долину и поднялись вверх по другому склону, и там оказалась ещё одна деревня, похожая на первую, и весь народ пал ниц, и Дрэвот спросил: «Что это за раздор между вашими деревнями?», и ему показали женщину, белую как мы с вами — которую силой забрали из первой деревни, и Дрэвот вернул её назад, и пересчитал убитых — их было восемь. За каждого убитого Дрэвот пролил на землю немного молока и повертел руками, точно волчком, и сказал: «Теперь всё в порядке». Потом он и Карнехан взяли под руки главных вождей обеих деревень, и спустились с ними в долину, и помогли им прочертить копьём черту вдоль долины по самой серёдке, и дали им по куску дёрна, каждому со своей стороны. И весь народ сбежался вниз, и все вопили как безумные, и всё такое, и Дрэвот сказал: «Идите, копайте землю, плодитесь и размножайтесь», чем они и занялись, хотя его и не поняли. Потом мы расспросили, как на их наречии называются все вещи — хлеб, вода, огонь, идолы и так далее; и Дрэвот привел жреца каждой деревни к идолу, и велел сидеть и судить народ, а если что-то будет не так, то он его пристрелит.