- Ясно, - говорит Стэплер таким тоном, как будто он понятия не имеет, кто такой Сэм, и его это не особо волнует. - Чем я могу вам помочь, Сэм?
- Ну, у моей двери стоит парень и домогается меня. Он одет в черное. Говорит, что он
из какого-то Департамента оздоровления Соединенных Штатов или что-то в этом
роде.
- Да?
Сэм нахмурился.
- Он говорит, что я мертв!
Наступает долгая пауза, достаточная для того, чтобы на лбу Сэма выступили
бисеринки пота, а затем Стэплер едко отвечает:
- Вы умерли?
- Ну, я... что?
Стэплер прочищает горло.
- Если кто-то из U.S.S.R.D. находится у вашей двери, то я подозреваю, что вы могли
умереть, Сэм. Извините.
Сэм чувствует, как зудит его мозг.
- Неужели весь этот чертов мир сошел с ума?
- Мой совет - полностью сотрудничать с ними. Так будет меньше хлопот.
- Но я...
- Не забудьте передать мои соболезнования вашей жене.
- Что?
- У вас ведь есть жена?
- Я... да! Но вы не понимаете! Я...
- Тяжелый случай, дружище.
- Эй, подождите! - говорит Сэм, но слышит лишь короткие гудки.
***
- Где мы можем поговорить?
Сэм смотрит на Уайлдера, завидуя его беспредельному терпению.
- Это что, какой-то розыгрыш?
Уайлдер вздыхает.
- Пожалуйста, просто пойдемте, и я все объясню. Это не займет много времени.
Сэм выходит на улицу, закрывает за собой дверь.
- Лучше не дома. Моя жена готовит стейк.
Уайлдер кивает и отходит, Сэм неуверенно шагает за ним.
***
В семидесятые годы закусочная "У Греты" была популярным местом для местных
подростков - местом, где можно было потусоваться в Харпервилле. Однако время и
современные технологии лишили это место привлекательности, и теперь оно
обслуживает только тех, кому безразличен его разрушающийся фасад, облупившаяся краска и вечный запах старой обуви.
Веселый смех молодежи давно вытеснен из воздуха клубами призрачного дыма из
трубок стариков, которые сидят и ворчат про себя, наблюдая, как мир за пределами
их убежища движется слишком быстро.
Уайлдер занимает место у грязного окна и смотрит на потрескавшуюся бетонную
парковку, пустынную, если не считать ржавого зеленого "Фольксвагена" со
спущенным колесом. Сэм с мрачным видом опускается в кресло на
противоположной стороне стола из керамики и смотрит на Уайлдера.
- Ну, и?
Уайлдер поднимает руку.
- Не хотите ли чего-нибудь поесть?
- Нет, я же сказал, что Линда готовит ужин.
- Кофе?
- Воды.
Уайлдер, кажется, доволен тем, что ждет официантку, которая все никак не придет.
Тем временем нетерпение Сэма прожигает дыры в глубине его глаз.
- Ну так что? - повторяет он, - В чем дело?
- Дело в том, Сэм, что вы мертвы. Вы умерли в пятницу около полудня - или в
одиннадцать пятьдесят один, если хотите конкретики, застряв в пробке на 32-м
шоссе. Вы что-нибудь помните об этом?
Сэм не хочет об этом думать, но чувствует себя обязанным доказать, что этот
сумасшедший не прав. Когда он возвращается мыслями назад, то видит себя
сидящим в своем "Олдсмобиле", курящим сигарету и громко ругающимся на
водителя "Тауруса", который его подрезал. Жара стоит страшная, и ему вдруг
становится трудно дышать. Сигарета, конечно, не спасает, но это единственное, что
помогает ему сохранять относительное спокойствие. Он вспоминает, как сигналил
и...
- Хм...
Уайлдер наклоняется вперед, опираясь на локти.
- Да?
- У меня была боль в груди. Ничего особенного, у меня они бывают постоянно.
- А сейчас они у вас есть?
Сэм не осознавал этого до сих пор, но... он уже давно не страдал от болей в груди.
- Вы вообще курите сейчас?
Сэм пожимает плечами.
- В тот день боли в груди были особенно сильными. Я подумал, что это может быть
сердечный приступ, и поклялся бросить курить, если это окажется пустяком.
Оказалось, что это пустяк, поэтому я больше не курил.
Уайлдер слегка огорченно качает головой.
- Боюсь, это был не пустяк, Сэм. Это был сердечный приступ. Смертельный.
Причина, по которой вы больше не курите, в том, что мертвые редко испытывают в
этом потребность.
Сэм хлопнул рукой по столу.
- Да перестаньте вы это говорить! Я не м...
Они оба смотрят, как маленький ноготь соскальзывает с пальца Сэма на стол между
ними. Глаза Сэма расширяются, его взгляд падает на мизинец правой руки.
Ноготь оторвался, оставив после себя пеструю вмятину.
Он смотрит на него еще мгновение, рот открыт, откуда-то из глубины горла
доносится стон.
- Это неправильно, - говорит он в конце концов и смотрит на Уайлдера, который, кажется, ничуть не удивлен.