― Вот как? ― Брайс проводил её к обогревателю. ― Вам бы пальто потеплее.
Казалось, она вспыхнула ― а может быть, просто у неё щёки раскраснелись на морозе.
― Я редко выхожу.
Брайс помог ей снять куртку, и она стала греть руки, склонившись над обогревателем. Брайс сел и внимательно посмотрел на неё, ожидая, когда она объяснит причину своего прихода. Её нельзя было назвать непривлекательной: пухлые губы, чёрные волосы, полная фигура в простом синем платье. Она была, наверное, одних с ним лет, и, как и он, носила старомодную одежду. Она не пользовалась косметикой, но судя по тому, как разрумянилось от холода её лицо, она в ней и не нуждалась. У неё была тяжёлая грудь, как у крестьянок в русских пропагандистских фильмах, и она смотрелась бы как совершенная, величавая «богиня-мать», если бы не её застенчивый, скромный взгляд и не её деревенские манеры и речь. На руках под короткими рукавами платья у неё виднелись трогательные чёрные волоски, мягкие и тонкие. Брайсу это понравилось ― так же как и то, что она не выщипывала брови.
Внезапно она выпрямилась, улыбнулась более непринуждённо и проговорила:
― Совсем не похоже дровяную печку.
Сначала Брайс не понял, о чём она говорит. Затем, кивнув на светящийся красным светом обогреватель, ответил:
― Нет, конечно нет, ― и добавил: ― Не хотите присесть?
Она села в кресло напротив него, откинулась назад и положила ноги на оттоманку.
― И к тому же не пахнет дымом. ― Она задумалась. ― В детстве я жила на ферме, и я ещё помню, как прыгала по утрам вокруг печки, пытаясь одеться. Я клала на неё свою одежду и вставала спиной к огню, чтобы согреться. Я ещё помню этот запах. Но я не слышала запаха дыма уже бог знает сколько ― лет двадцать.
― Я тоже, ― ответил Брайс.
― Ничто больше не пахнет так же хорошо, как раньше, ― сказала она. ― Даже кофе ― такой, как его теперь делают. Многие вещи вообще больше не пахнут.
― Кстати ― не хотите ли чашечку кофе?
― С удовольствием, ― ответила она. ― Хотите, я принесу?
― Я принесу сам. ― Он встал, допивая свою чашку. ― Всё равно я собирался налить себе ещё.
Брайс пошёл на кухню и приготовил две чашки кофе из кофейных таблеток ― с тех пор, как страна разорвала отношения с Бразилией, ничего лучше было не достать. Он принёс кофе на подносе, и взяв свою чашку, экономка Ньютона мило улыбнулась. Она казалась очень спокойной, словно старая добродушная собака ― не знающая ни гордости, ни размышлений, которые могли бы нарушить её покой.
Брайс сел в кресло, потягивая кофе.
― Вы правы, ― сказал он, ― ничто больше не пахнет так, как раньше. А может быть, мы слишком постарели и всё забыли.
Улыбка не сходила с её лица. Она сказала:
― Он хочет знать, поедете ли вы с ним в Чикаго. В следующем месяце.
― Мистер Ньютон?
― Ага. Там будет встреча. Он сказал, что вы, наверное, про неё знаете.
― Встреча? ― Некоторое время Брайс задумчиво пил кофе. ― А, Институт инженеров-химиков. Зачем он хочет туда поехать?
― Не знаю, ― ответила она. ― Он сказал, если вы захотите поехать с ним, он придёт сегодня после обеда, чтобы поговорить о поездке. Вы же сегодня не работаете?
― Нет, ― ответил Брайс. ― Нет, по воскресеньям я дома. ― Голос его не дрогнул, но мозг начал бешено работать. Удобный случай сам шёл ему в руки. У него был наполовину оформившийся план, который родился два дня назад, и если Ньютон действительно к нему придёт… ― Я буду рад поговорить с ним об этом. Он сказал, когда придёт?
― Нет, не сказал. ― Она допила кофе и поставила чашку на пол рядом со своим креслом. «Она явно чувствует себя как дома», ― подумал Брайс, но он не имел ничего против. Это была естественная непринуждённость, а не показная, как у людей вроде профессора Канутти и всех его коротко стриженых коллег в Айове.
― Он теперь почти ничего не говорит. ― В её голосе появилась нотка напряжения. ― На самом деле, я его и не вижу почти. ― Кроме напряжения, было в её голосе что-то мрачное, и Брайс задался вопросом, что же всё-таки могло связывать этих двоих. И тут ему пришло на ум, что её появление здесь тоже было удобным случаем ― случаем, который может больше и не выпасть.
― Может, он был болен? ― Только бы ему удалось её разговорить…
― Насколько я знаю, нет. Он странный. Иногда на него что-то находит. ― Она уставилась на раскалённую спираль обогревателя, не глядя на Брайса. ― Иногда он разговаривает с этим французом ― его зовут Бриннар, ― иногда он говорит со мной. Иногда просто сидит в своей комнате. Дни напролёт. Или пьёт ― но по нему и не скажешь.