Мы расположились там, я и говорю Мэми: «Давай вести себя так, будто мы самые обыкновенные туристы, забудем наше положение», - и она тоже вошла во вкус. Мы купили в лавке сковородку, кастрюлю и немного консервов и поужинали на славу. Мэми все приготовила своими руками. Сварила суп из консервированных овощей, поджарила консервированную венскую колбасу с картошкой (кстати, ты слышал, что венскую колбасу назвали в честь немецкого города Вена?), а на десерт у нас был шоколад с миндалем.
Кто-то из туристов разжег костер, и мы все уселись вокруг, словно одна большая семья, и спели много старых песен. Я всегда говорю: в этих новомодных песенках ни мелодии нет, ни чувства, как в наших старинных. Мы спели «После бала» и «Дэйзи, Дэйзи, дай поскорей ответ», и «Вперед, о воины Христа», «Кукольную страну», «Две девочки в голубом» и еще много таких.
И я разговорился с разными людьми; послушай, примерно только сорок процентов имеют шевроле; у остальных машина классом пониже, а ведь до чего приятно встретиться с такими туристами, я хочу сказать, поболтать несколько часов на досуге, Я услышал много такого, чего раньше не знал. Правда, ничто так не расширяет кругозора, как путешествие!
Ну вот, например, я узнал, что Чаттануга в Теннеси - или это, может быть, Нашвилл-как бы там ни было, этот город стоит прямо на реке, и из него видны горы. И оказывается, самая большая пресвитерианская церковь страны - в Сиэтле, штат Вашингтон. А Сион-сити в Иллинойсе - или в Висконсине? - там еще разорялся этот Дови - славится не только огромной фабрикой кружев, но и бисквитной фабрикой, каких немного в стране. И от одного джентльмена, он ветеринар, я узнал, что лучшая еда для собак - это кукурузная каша с кусочками мяса, так называемый полноценный рацион, - это для собак, я хочу сказать.
Послушай, вот ведь забавная вещь. Этот ветеринар - зовут его д-р Лепевский, но он объяснил, что происходит из немцев, а не из этих литовцев или еще каких-нибудь иностранцев, - упомянул, что примерно с год назад, а может, и раньше, - к слову сказать, д-р Лепевский приехал не на дешевенькой машине, у него окленд, это настоящий джентльмен, думаю, он остановился в лагере только ради забавы, как мы с Мэми, - так вот, он рассказал, что с год назад в чикагском отеле - кажется, это был La Salle, а может, и какой другой - он там наткнулся - только я обмолвился, что приехал из Зенита, как он говорит, что в этом отеле как раз наткнулся на джентльмена из Зенита.
Ну, конечно, я сразу заинтересовался и спрашиваю: «А как его фамилия?»
«Если не ошибаюсь, - говорит, - его звали Клод Банди; он продает ставни и оконные переплеты. Вы с ним не знакомы?»
«Подумать только! - говорю я доктору.- В конце концов мир чертовски тесен! Нет, с самим Клодом я не знаком, но раза два видел его двоюродного брата Виктора Банди, адвоката, и, конечно, знаю несколько человек, знакомых с Клодом!»
Вот так оно и вышло - провели вечерок приятно и с пользой. Примерно без четверти одиннадцать мы отправились на боковую и спали, как сурки, и в семь выехали, и позавтракали в маленьком кафе неподалеку.
А? Что?
Бог мой, Мэми, ты права!
Уже без десяти двенадцать, нам пора, а я даже не рассказал еще, как мы доехали до Блэк Хиллс. Ну, вот что, Джордж: скоро мы опять соберемся, и я за полчаса все закончу.
Вечер был очень приятный, и, надеюсь, то, что ты услышал, тебе пригодится -
Но одно еще я тебе должен сказать, пока мы не ушли. Не забудь захватить кружку. В дорогу берут разные: кто складную металлическую, кто простую эмалированную, а кто - маленький стакан в металлическом ящичке. Я перепробовал все и готов поделиться своим опытом - это не займет много времени -
Часть шестая. Основополагающие идеалы американских христиан и патриотов
Г-н председатель, уважаемые господа, друзья и братья из Мужского клуба конгрегационалистской церкви пилигримов!
Мне трудно выразить, до чего я обрадован и польщен, что вы пригласили меня в качестве оратора. Нет организации, в которой я состоял бы с большим удовольствием, чем в вашей. Правда, неотложная работа в Комитете по американизации порой мешала мне посещать ежемесячные совместные ужины с беседами, но позвольте заверить вас, каждый ужин я пропускал с болью в сердце.
Я всегда следовал изречению великого барда: «Краткость - душа остроумия». И почти все, что я хочу вам сказать, я мог бы выразить словами песенки, которую с таким чувством написал для нас Берт Хаббард:
Твои друзья - это наши друзья,
А наши друзья - твои.
И чем чаще мы собираемся,
Тем счастливее будем мы.
Позвольте прежде всего сказать, что я всем сердцем согласен с нашим председателем: это величайшее удовольствие и честь - видеть среди нас сегодня не только д-ра Эдвардса, нашего почитаемого пастора, но и д-ра Отто Хикенлупера из Центральной методистской церкви и д-ра Элмера Гентри, прежде проповедовавшего в Методистской церкви Уэллспринга, а ныне с такой славой обосновавшегося в Нью-Йорке; и я хочу от всего сердца присоединиться к нашему почтенному председателю и любимому пастору и приветствовать этих духовных лиц в нашей среде.
Каковы бы ни были небольшие, так сказать, различия в доктринах между методистами и нами, конгрегационалистами, цели у нас одни, и я уверен, ни один методист не уважает и не почитает д-ра Гентри и д-ра Хикенлупера больше нашего.
Я сомневаюсь, чтобы где-нибудь на просторах нашей страны можно было найти пастырей более красноречивых и преданных христианским установлениям, чем эти два джентльмена, дающие пример благочестия, мужества и достойной ученого страсти к истине. И хотя они пришли к нам сегодня не в пасторском облачении, будем помнить: каким бы влиянием мы, деловые люди, ни пользовались в экономике, нашу философию, идеалы, суждения по литературным и художественным вопросам и нашу этику бизнеса определяют в конце концов мыслители, подобные д-ру Гентри, д-ру Хикенлуперу и д-ру Эдвардсу, и, слава богу, они будут по-прежнему руководить нами, какие бы лживые ярлыки ни приклеивали им злобные невежды, стремящиеся заработать дешевую популярность, подвергая сомнению их репутации!
Я не буду больше упоминать этих бесстыдных памфлетистов и газетчиков, которые любят барахтаться в грязи и готовы продать душу за жалкий грош, и я отвечу им так: эти великие проповедники - что б там ни толковали их хулители, - эти знаменитые пастыри получат духовную санкцию и финансовую поддержку всех, кто думает, как Лоуэл Шмальц!
Я назвал эту краткую и скромную беседу «Основополагающие идеалы американских христиан и патриотов», и иной раз меня брало сомнение: а не слишком ли напыщенно звучит? Мне бы этого не хотелось. Я хотел только в общих чертах обрисовать этику Нового Поколения, - поколения Новой Американской Эры.
В старину священников интересовали всякие запутанные доктрины; теперь это такие же практичные и свойские парни, как любой бизнесмен. В старину деловые люди - те, кто производит и продает все, что делает жизнь удобной, - были запуганы и давали собой командовать королям, лордам, генералам, журналистам, судьям и прочим совершенно непрактичным людям.
Но теперь пришла Новая Эра. Можно вздохнуть с облегчением: со всеми этими старомодными аристократами и бездельниками покончено; мы живем в век, когда управляют Генри Форд, Вулворт, Маршалл Филд, Крейн, Эндрю Меллон, Сайрус Г. К. Кёртис, Пилсбери, Уорд - булочник-гигант, основатели сети бакалейных магазинов «А. и П.», магазинов «Юнайтед Сигар» и аптек «Лиггет и Аул», Статлер, Джон Д. Рокфеллер, Уильям Рэндольф Херст, Харт, Шаффнер и Маркс, Чарльз Шваб, Гейнц с 57-й авеню, Свифт и Армор, Маккормики с их жатками и другие капитаны современной индустрии и торговли - новые принцы, новые первосвященники, творцы и хранители новой философии и нового искусства.
Я не меньше кого другого восхищаюсь Америкой Авраама Линкольна, Эмерсона, По, Натаниэля Готорна. Но эти джентльмены жили слишком рано и не могли представить себе, с одной стороны, нацию в сто десять миллионов человек, которая дает свои идеалы всему миру и руководит им, а с другой - новый уровень жизни: радио вместо фисгармонии, электролампа с художественным абажуром вместо старинной керосиновой и журнал с двухмиллионным тиражом вместо старой пыльной книги, переплетенной в телячью кожу.