Я ему и нос разбил вдобавок. Дэнни до сих пор не знает, почему.
— Я даже не задумался о своих действиях, — продолжил, когда она промолчала. — Пустил сплетню про Стиви, потому что Дэнни тебе не подходил. Он был придурком. Все они были.
— То есть, ты думал, что защищаешь меня? — возразила Сара. — Но зачем? Ты уже ненавидел меня к тому времени. Это случилось после каникул, после твоего возвращения от отца.
— Я тебя не защищал, — заявил, встретившись с ней взглядом. — Я ревновал.
Если бы я её защищал, то не обернулся бы против нее, не стал бы обижать той сплетней. В мои намерения не входила её безопасность. Мне просто не хотелось, чтобы к ней кто-либо прикасался.
— Мы перешли в старшую школу, и вдруг ты стала нравиться всем парням. Я справился с этим единственным известным мне способом.
— Издеваясь надо мной? — возмутилась она. — Где тут смысл. Почему ты не поговорил со мной?
— Не мог. Не могу.
Я не мог тебе доверять.
— Пока ты довольно неплохо справляешься, — выдавила Сара. — Я хочу знать, из-за чего все началось. Почему ты захотел меня обижать? Розыгрыши, черные списки? Дело не в других парнях. Почему ты на меня разозлился?
Глубоко вздохнул, пытаясь выиграть немного времени. Я не мог затронуть данную тему. Не сейчас. Не с ней.
Шумно выдохнув, солгал:
— Потому что ты попала под руку. Потому что я не мог обидеть того, кого хотел, поэтому причинял боль тебе.
Пожалуйста, не допытывайся, оставь все как есть.
— Я была твоим лучшим другом, — медленно произнесла она, явно демонстрируя свое отвращение. — Столько лет… — её глаза заблестели из-за непролитых слез.
— Сара, я провел поганое лето со своим отцом, — сделал шаг в её сторону. — Я вернулся другим. Совершенно другим. Мне хотелось всех ненавидеть. Но с тобой… я по-прежнему в какой-то степени в тебе нуждался. Мне было нужно, чтобы ты про меня не забыла.
В чем-то была повинна моя тяга к контролю, в чем-то – моя злость, однако по большей части я просто был не в состоянии отпустить Сару. Мне было необходимо присутствовать в её жизни. Необходимо, чтобы она меня видела.
— Кирилл, я думала об этом снова и снова, гадая, чем могла спровоцировать такое поведение. А сейчас ты говоришь мне, что не было никакой причины?
Я продолжал приближаться.
— Ты никогда не навязывалась и не надоедала, Сара. В день, когда вы переехали на нашу улицу, я увидел тебя и подумал, что ты самое красивое создание на свете, — произнес едва ли не шепотом, опустив взгляд в землю. — Черт, я тебя любил. Твой папа выгружал вещи из машины, и я выглянул в окно, посмотреть, из-за чего такой шум. И тут заметил тебя. Ты каталась на велосипеде по дороге… в комбинезоне, красной бейсболке, с распущенными волосами.
Уже тогда я понял, что Сара станет важна для меня.
Вскоре после их переезда мне стало известно, что у нее умерла мама. Я рос без отца, поэтому мы с Сарой быстро нашли общий язык. Нам нравилась одинаковая музыка и фильмы.
Остальное было не в нашей власти. Мы нашли друг друга.
— После монолога на прошлой неделе, я… — опять вздохнул. — Я понял, что довел тебя, но вместо удовлетворения ощутил злобу на самого себя. Все эти годы мне хотелось тебя ненавидеть, кого-нибудь ненавидеть. Но на самом деле я не хотел причинять тебе боль, только не понимал этого, пока не услышал твой монолог.
Когда остановился перед ней, волоски на руках встали дыбом. Из-за нашей близости я ощущал тепло, исходившее от её тела. Стоило огромных усилий не обернуть руки вокруг талии Сары, не заключить её в свои объятия. Воспоминания о той ночи, о том, каково было к ней прикасаться, лишь заставили думать обо всех моих желаниях.
— Ты мне не все рассказал, — она выглядела так, словно у нее кружилась голова, словно её мысли то концентрировались, то уносились вдаль.
Протянув руку, положил ладонь ей на щеку, вытер одинокую теплую слезу.
— Нет, не все, — мой ответ прозвучал едва слышно.
Веки Сары практически сомкнулись, но она попыталась продолжить:
— Шрамы у тебя на спине. Ты сказал, что плохо провел то лето, а когда вернулся, хотел всех ненавидеть, только ни к кому не относился так же плохо, как…
— Сара? — перебил я, сокращая дистанцию, оставшуюся между нами. Мы дышали синхронно; её грудь соприкасалась с моей. Я не видел ничего, кроме её полных, мягких губ. — Я больше не хочу об этом говорить.
Она стояла, наблюдая, как я приближаюсь. Еще мгновение, и все либо сложится, либо полетит к чертям.
Сара хотела, чтобы я её поцеловал, только ей могло не понравиться то, чего она хотела.
Пожалуйста, не останавливай меня.
Её кожа на ощупь – словно прохладный шелк – гладкая, нежная. Я запустил пальцы ей в волосы.
Вдруг Сара вздрогнула, будто очнувшись ото сна.
— Не хочешь больше говорить? — её сильный голос разрушил чары.
Я напрягся, ожидая очередного удара.
— Что ж, зато я хочу, — прокричала она.
Заметив, что Сара приготовилась выбросить в кусты второй ключ, я отреагировал молниеносно.
Черт!
Обхватив её тело руками, притянул к своей груди, несмотря на сопротивление.
Проклятье! Я же объяснил! Знал, что Сара не простит сразу, только почему она по-прежнему была так расстроена?
Чего еще ей нужно?
Никогда не извиняйся. Никогда не умоляй!
Мантра моего отца, повторенная несчетное количество раз тем летом.
Я ненавидел практически все, чему он меня научил, однако лишь этот урок применял на практике.
Извинение – признак слабости.
Но я хотел вернуть Сару.
Мое сердце билось лишь для нее. Уж лучше я проведу свою жизнь ненавидя, любя, трахая, дыша ею, чем потеряю её.
Тебе нужно извиниться, козел.
— Шшш, Сара, — прошептал ей на ухо. — Я тебя не обижу. Я больше никогда не сделаю тебе больно. Прости меня, — сказал, глотая горькую пилюлю с закрытыми глазами.
Она дернулась из стороны в сторону.
— Мне наплевать на твои извинения! Я тебя ненавижу.
Нет.
Все еще сжимая Сару в объятиях, разомкнул её пальцы и выхватил ключ. Затем отпустил её. Шагнув вперед, она обернулась ко мне лицом.
— Ты меня не ненавидишь, — ухмыльнувшись, сказал с вызовом, не дав ей шанса заговорить первой. — Если бы ненавидела, то не расстроилась бы так.
— Катись ко всем чертям! — огрызнулась Сара, после чего развернулась и зашагала в обратную от машины сторону.
Эээ, и куда она собралась?
Если Сара думала, что я позволю ей добираться домой в одиночку, в темноте, по пустынной дороге, то она выжила из ума.
Я пустился следом за ней, развернул её и закинул себе на плечо, как и собирался сделать ранее. Она приземлилась жестко, мое плечо врезалось ей в живот. Вариант отправиться домой именно так казался все заманчивей.
К черту машину.
Ну, не совсем.
— Отпусти меня! — Сара начала брыкаться, бить меня по спине, поэтому мне пришлось обхватить её покрепче, в то же время не давая воли пальцам.
Её задница располагалась рядом с моей головой, и, черт возьми, мне хотелось воспользоваться такой позицией, раз уж она в короткой юбке.
Только учитывая её нынешнее настроение, Сара, скорее всего, меня кастрирует.
— Кирилл! Сейчас же! — скомандовала она грозно.
Дойдя до машины, опустил её, усадив на капот. И тут же приблизился к ней, положив руки по сторонам от её бедер. Наклонился вперед. Очень медленно.
Знаю, мне следовало оставить её в покое.
Дать ей время. Завоевать её доверие обратно.
Но я попробовал Сару, и уж лучше откажусь от кислорода.
Правила по-прежнему устанавливал я сам. Мы больше не будем зря терять время.
— Не пытайся убежать, — предупредил. — Ты ведь помнишь, что я могу удержать тебя на месте.
Это не угроза. Я просто хотел, чтобы она помнила. То, как жадно отвечала мне, сидя на кухонной стойке, испытывая желание, ничуть не уступавшее моему.