Меня удивляет его простота. Словно для него быть искренним и честным – это просто быть собой. Для него нет такого понятия как врать, скрывать или недоговаривать. Он чист. Но я нет. Мой разум привык придумывать отговорки, чтобы не получить выговор или чего-нибудь похуже. Обычно, когда я становлюсь искренней и открываюсь, меня гонят, говоря, что все это чушь… Андрей никогда меня не понимает, никогда не слушает и говорит, что искренность – это просто слабость, которой нельзя позволить овладеть телом и разумом.
Но Дмитрий не такой. Он совсем другой, потому что хочет выслушать меня, прочувствовать мои эмоции, понять мои мысли. Ему совсем не чуждо выслушать кого-то, а потом не осудить. Наоборот, он хочет лишь помочь.
– Откуда ты так хорошо знаешь людей? – чуть приподняв корпус, спрашиваю я.
– Просто на моем жизненном пути встречались хорошие люди, Анна. Я впускаю в свою жизнь только тех, которые знают, что такое поддержка и понимание.
Видимо, он и вправду понимает меня лучше, чем я сама…
15
Спустя десять минут мне приносят блюдо, которое я начинаю уплетать за обе щеки, почувствовав сильный голод. В течение этих недолгих минут мы с Дмитрием перекидываемся всего парочкой фраз. Наверное, это из-за волнения. Мы оба за последнее время переживаем не самые лучшие моменты нашей жизни.
Но мне надоедает эта неловкая тишина.
– Как Настя? Не перезванивались? – спрашиваю я, непринужденно посмотрев на Дмитрия.
– Конечно, нет! – возражает он. – Я думаю, нам не стоит видеться… пока.
– А твои вещи?
– Потом заберу, – пожимает плечами Дмитрий.
Я киваю и продолжаю трапезу, не зная, что еще спросить. С одной стороны, меня утомляют все эти неловкие паузы, но с другой, мы же еще не настолько близки, чтобы болтать без умолку, но я чувствую, что нуждаюсь в нем, в его поддержке; просто не могу осмелиться сказать ему все как есть. Просто не могу! Я трусиха!
– А ты? Как твой… Андрей? – прерывает мою борьбу с собой Дмитрий.
Мне кажется, что имя «Андрей» он произносит, неосознанно скорчив гримасу.
– А что с ним не так? – иронично спрашиваю я, не поняв причину вопроса.
– Да так… Я же, ну как психолог, должен узнать причину раздора в семье.
Неожиданно Дмитрий смеется от своей реплики. Я не поддаюсь и держусь, но, в последний раз прокрутив сказанное Дмитрием, все-таки не выдерживаю и тоже прыскаю. Наш звонкий смех приглушает разговоры некоторых людей, которые недовольно смотрят на нас.
– Извините, – шепотом говорит Дмитрий, из-за всех сил держа очередной смешок.
Злые посетители успокаиваются и продолжают свой бурный разговор, будто их беседы не громче.
– Боже, Дмитрий, порой не нужно запоминать мои слова.
– Ну так что? Я от своих слов не отказываюсь. Колись, что там у тебя? – не церемонясь, спрашивает Дмитрий.
Я коварно улыбаюсь и продолжаю есть карбонару, чтобы не смотреть Дмитрию в глаза, из-за чего не осмелюсь признаться.
– Ты же понимаешь, что я хочу… От Андрея… – Я замолкаю. Даже не представляла, что сказать правду так трудно.
– Уйти, – заканчивает за меня Дмитрий.
Я киваю, болезненно зажмурив глаза.
– Расскажи, – мягко просит Дмитрий.
Я заглядываю в его глаза, в которых читаю понимание, тревогу, грусть и еще что-то… Почему я нахожу утешение в глазах Дмитрия, а не Андрея? Почему мой муж не смотрит на меня так?
Я всегда была уверена, что именно любимый супруг должен смотреть на меня таким взглядом, понимать с полуслова, обнимать крепкими руками, в которые я всегда могу укутаться и в которых нахожу утешение. Но, может, это просто детские мечты? Фантазии маленькой девочки, которая мечтала выйти замуж, чтобы жить со своим возлюбленным и умереть в один день, в одной кровати, держась за руки? Но реальность жестока… Видимо, пора снять розовые очки, иначе они поглотят мою наивную душу и мне никто не поможет.
– Это сложно, – начинаю я, – но я знаю, тебе можно доверять. – Я смотрю на Дмитрия и начинаю еще больше верить в свои слова. – Знаешь, мой муж не такой ласковый и нежный, как на экране. Дома он совсем другой. Я словно пленница его гнева… Он так груб, что иногда я сомневаюсь в существовании любви в его сердце. – Большая пауза. – К моему стыду, я не удовлетворяю его потребностей. Наверное, именно поэтому он скрыл от меня то, что будет сниматься в постельных сценах! – В этот момент я становлюсь безумной. В моей голове всплывают все те картины, когда Андрей поднимает на меня руку, унижает, оскорбляет. Именно сейчас я хочу его ударить! Я хочу плюнуть ему в лицо! Унизить так же, как он меня! Увидеть его беззащитным щенком у моих колен!