19
– Боже, мама, – шепотом произношу я, вытирая горячие слезы, и отключаю телефон.
– Анна? – Мамин голос настолько пугающий и тревожный, что в других обстоятельствах я бы подумала, что случилось что-то ужасное.
Но с другой стороны, так и есть.
– Мама, ты не так поняла, – в попытке оправдаться произношу я.
Из глаз мамы начинают литься слезы. Ее гримаса еле заметно корчится в некой боли, словно в сердце вонзают кинжал.
– Анна, скажи, – она шмыгает, – скажи, что это неправда. Скажи, что это все ложь или глупый розыгрыш.
Я только хочу сказать, что все хорошо, что это был не Андрей и вовсе не то, о чем она думает, но вдруг меня что-то останавливает. Хочу ли я врать матери? Она учила меня говорить правду и только правду. Смогу ли я наврать этому светлому человеку, который растил меня, содержал, благословлял?.. Я так люблю свою мамочку, что просто не могу позволить себе врать ей ради человека, который меня погубил. Андрей не заслуживает этого.
– Мама… Это все так сложно…
– Просто ответь: да или нет, Анна, – перебивает меня мама, сделав раскатистый шаг в кухню, где я сижу.
Я болезненно зажмуриваю глаза, и мурашки пробегают по коже.
– Я не хочу тебе врать, – сдерживая отчаянный всхлип, произношу я.
Мамино лицо искажается в непереносимой боли: она закрывает его хрупкими руками, и сквозь болезненную тишину слышны ее всхлипы.
Я держусь, как могу, но потом все равно даю волю слезам, не в силах смотреть на все это с каменным лицом.
Об этом не знает никто. Я никому не рассказывала. А теперь эту убивающую правду знает самый близкий человек, которого я не хочу ранить.
Но мама просто оказывается не в то время и не в том месте, поэтому ей приходится узнать страшную тайну моего мужа.
Эта картина продолжается, наверное, еще минут пять до тех пор, пока мама не поднимает блестящие от слез глаза и не спрашивает:
– Как ты живешь с этим чудовищем?
Ее голос становится мне чужд, ведь в нем скрывается некая неприязнь к Андрею, которого мама, можно сказать, любила и почитала. Но есть ли у нее отвращение ко мне, если я смогла скрыть такую тайну?..
– Я… Наверное, просто потому, что люблю… любила, – неуверенно произношу я, пытаясь вновь не расплакаться.
– Любила?
Я не придаю значения моему слову, но, видимо, язык знает больше, чем голова.
– Знаешь, наш брак ужасен, я поняла это совсем недавно. Да и Андрей уже не такой… Мне кажется, его таким сделала слава. – Из меня вырывается нервный смешок. – Но это не важно, я просто хочу сделать свою жизнь счастливой, мама…
– Почему ты не пошла в полицию? – мягко спрашивает мама, не отводя от меня карих глаз.
– Я думала, что он исправится, что он перестанет. И знаешь, он перестал. Андрей и вправду не поднимал на меня руку после того случая, – мама болезненно хмурит брови, – но сейчас он ранит меня морально… Я чувствую себя рабом, у которого нет права выбора, даже шанса на него. А я так не хочу.
– Анна, ты же понимаешь, что я могу подать заявление в полицию? – очень серьезно спрашивает мама.
– Но ты этого не сделаешь.
– Да. Я верю тебе, верю в твой здравый смысл. Пожалуйста, не подведи его.
После этих слов мама пристально смотрит в мои глаза и встает со стула, добавив:
– Я возвращалась за конвертом с подарком. Около девяти буду дома.
Потом я слышу хлопок двери и свой отчаянный рев.
***
Последующие два часа я просто лежу и осознаю причину своего никчемного существования.
Зачем я родилась? Явно не для того, чтобы терпеть унижения и быть наивной, считая, что домашнее насилие это ерунда! Почему я не выросла с боевым или хотя бы настойчивым характером, чтобы уметь постоять за себя и давать отпор всем чертовым «Андреям»?
Но, слава богу, что мой разум просыпается и понимает, что Андрей и вправду чудовище. А я красавица, которую заперли в клетке лишь из-за того, что я умею любить. Мое наивное сердце еще не прогнило и может испытывать искренние и теплые чувства к чудовищу. Но мою любовь оскверняет равнодушие и жестокость черного сердца, не способного на какие-либо теплые чувства, из которых когда-то была создана сущность человечества. Но такие чудовища уничтожили все, что так любили любящие души, своей коварностью и насилием. И оно никогда не превратится в прекрасного принца, потому что мертвое сердце уже не сможет ожить, никогда… Может, Андрею знакома эта историю? Ведь он так же разрушил и мою душу своей черной дырой в груди. Порой черное сердце может скрываться за белой улыбкой.
Но как я смогу убежать от чудовища, если оно держит меня своими цепкими когтями? Значит, я убегу, оставив часть себя в его лапах. Иначе и мое сердце почернеет…