– Я знаю, знаю…
Потом время летит незаметно. Проходит около двух минут, но мне кажется, что каких-то пару секунд. В объятиях Дмитрия время бежит так быстро, что я не успеваю насытиться этими сладкими минутами.
– Все хорошо? – спрашивает Дмитрий, осторожно прервав объятия.
Я киваю, не в силах что-либо сказать.
Впервые вижу, что Дмитрий не пытается меня ободрить и развеселить своей улыбкой. Наоборот, даже в темноте я вижу его скорбь и сочувствие.
– Не представляю, как ты пережила это.
– Я тоже…
– Может, прогуляемся? – предлагает Дмитрий, устремив зеленоглазый взгляд вдоль парка.
Я киваю и встаю со скамейки, на которой отдала душу человеку, отдавшему мне свою.
Снег по-прежнему падает большими хлопьями, укрывая белым полотном все вокруг. Этот пейзаж создает что-то хорошее в душе, но я не понимаю, что именно щебечет внутри меня.
Мы не спеша идем вдоль аллеи и иногда поглядываем друг на друга, каждый раз слегка улыбаясь. Мне кажется, Дмитрию тоже нравится наблюдать за тем, как в нежном вальсе танцуют снежинки.
– А как Настя? Есть какие-нибудь новости? – спрашиваю я, отчего Дмитрий заметно оживляется, поняв, что я прихожу в норму.
– Как ни странно, она мне постоянно названивает. В итоге, мы еще больше поругались, и она сказала, чтобы я завтра забрал все оставшиеся вещи и больше никогда не возвращался, – слегка усмехнувшись, говорит Дмитрий, словно ему совсем не грустно.
– Ого. А разве квартира не общая?
– Ну, на самом деле – нет. Это квартира досталась ей от бабушки. – Дмитрий принимает все тот же невозмутимый вид, будто его это вовсе не касается.
– А ты, получается, живешь в гостинице? – непринужденно спрашиваю я, смахнув с лица большую снежинку.
– Получается, – пожимает плечами Дмитрий. – Но плюсом я еще работаю в клинике. Я могу взять ночные смены.
– А как же твои вещи?
– Ну, именных шкафчиков у нас, конечно, нет, но я уверен, что найду место, не переживай. – Уголки рта Дмитрия поднимаются, словно он сдерживает смешок.
– Я не переживаю, – улыбнувшись, буркаю я.
Его глаза наполняются той самой искрой счастья, которая возникает каждый раз, когда Дмитрий смотрит на меня: его зеленые глаза светятся даже в самом темном месте планеты. И мне это нравится.
– Но все же, – продолжаю я, – как ты собираешься жить? Настя что, настолько беспощадна, что даже не впустит тебя?.. Все-таки вы встречались.
Дмитрий качает головой:
– Нет, она не из тех, кто общается со своими бывшими. Да я бы и сам не обратился к ней за помощью.
– Почему?
– Она… не в себе. Поверь, я знаю, каково жить с ней. Это ужасно, – усмехается Дмитрий.
– Ты так говоришь, словно вы не любили друг друга…
– Любили. Но это было давно. В последнее время наши отношения потеряли ту изюминку, которая была частью нас. В скором времени наши отношения превратились в обычный быт между людьми… Я просто устал терпеть ее заносчивость и ревность и стал легче к этому относиться. Знаешь, – Дмитрий переводит на меня взгляд в поисках понимания, – я перестал оправдываться перед ней за свои поступки, которые толком-то и ничего не значили. Я не привык к такому – раньше она была совсем другой. Не знаю, что с ней случилось, но это стало невыносимо… А потом все получилось само собой. Потом появилась ты и твоя сережка…
Губы Дмитрия растягиваются в изящной улыбке и выдают смущенный смех, который я подхватываю.
– Не напоминай! – прыскаю я, шутливо ударив Дмитрия по плечу, отчего тот театрально трет место поражения.
***
Мы гуляем еще около часа, постоянно разговаривая и смеясь, словно какие-то давние знакомые. Весь наш путь сопровождают снежные хлопья, приземляющиеся на красные от холода носы и уже мокрые ресницы. Вес вечер пропитан наступающим Новым годом, поэтому мое настроение ни на минуту не меркнет, ведь меня окружают чудесные новогодние олени и постоянные разговоры Дмитрия, которые не могут наскучить. Наверное, это самый лучший вечер за последнее время: без разборок, тайн и лжи. Так приятно просто наслаждаться приятным обществом и отдалиться от всех проблем, которые захватили мою и без того трудную жизнь. Но благодаря Дмитрию все эти проблемы меркнут на фоне его жизнерадостности, которая льет через край, несмотря на все тягости его жизни, из-за которых, собственно, ему негде ночевать, – но он говорит, что все под контролем. Порой всем нам нужен человек, который скажет, что жизнь не так уж плоха и нужно жить, наслаждаясь каждым моментом, даже самым тягостным, который, казалось, испортит к чертям все планы и перспективы. Но все мы можем найти спасение, если очень захотим и пожелаем этого.