Я шлепаю его по груди, отчего тот не удерживается и плюхается спиной на подушку.
– Какая разница? Самое главное, что завтра мы поедем в ЗАГС и подадим на развод. Разве ты не этого хотел?
– Ладно-ладно, – произносит Дмитрий и обнимает меня.
Так сладко ощущать его руки на плечах и талии. Я чувствую себя в безопасности, словно они должны меня защитить от чего-то. На самом деле я даже рада, что Дмитрий теперь, хоть и временно, живет со мной в одной квартире. Оказывается, мне просто не хватает его нежного голоса и тепла тела по вечерам при просмотре очередного фильма.
– Кстати, – объявляю я, – сегодня я официально на испытательном сроке. Меня приняли в тот интернет-журнал, про который я тебе говорила. Ну, писать посты и все такое, – добавляю я, увидев недоумевающее лицо Дмитрия.
– Ух ты, поздравляю! – Дмитрий обнимает меня еще крепче.
Я чувствую ту поддержку, которую должен чувствовать каждый человек, когда обнимает любимого. Между нами словно космическая связь, которую нельзя просто так разорвать. Видимо, между влюбленными и вправду есть что-то неземное, что-то космическое. Именно поэтому они понимают друг друга с полуслова.
Теперь мне остается отпустить прошлое, чтобы начать будущее – будущее с Дмитрием.
30
Все утро я собираю нужные документы для развода. Оказывается, это не так легко, как казалось. К тому же ситуацию усложняет ничего непонимающий Андрей, который то и дело бурчит как старик.
Разумеется, мне пришлось возвратиться в квартиру, чтобы найти все документы, которые лежат в большом металлическом сейфе в гостиной. Но оказывается, лишь меньшая их часть – остальные буквально разбросаны по квартире; то в шкафчике в спальне, то в комоде в коридоре.
Когда я перешагнула порог квартиры, то уже не чувствовала уюта и безопасности. Мне кажется, что я впервые в окружении этих белых стен и больших ваз. Как будто я не жила здесь несколько лет и не делила ее с мужем. Теперь квартира мне кажется чем-то болезненным, особенно коридор… Хотя это неудивительно: именно здесь произошли самые кошмарные моменты моей жизни. Именно здесь, на мягком коричневом ковре, на меня когда-то поднял руку мой муж. Именно здесь, около деревянного стула, который стоит около кухонного стола, когда-то на меня кричал Андрей. Именно на этом диване я когда-то плакала из-за его жестокости… Кажется, эта квартира мой очаг, мои стены, которые должны защищать меня. Но нет, они не спасли меня от жестокости Андрея, который всегда плевал на мои чувства и мнение. Именно поэтому я не считаю, что это мой дом – потому что я была просто в плену, даже не осознавая этого.
А теперь мне даже противно здесь находиться. Даже запах этого места пропитан изменами, ссорами и ложью…
– Все, это последние! – ликующе говорю я, немного подпрыгнув, когда нахожу последний нужный документ.
Андрей выдыхает так, словно это он ищет два часа свидетельство о браке. Но в этот момент я не хочу выяснять, кто прав, а кто нет. Моей целью является поскорее убраться из квартиры и сделать то, о чем практически мечтаю последнее время.
Но мне все равно предстоит вернуться сюда, потому что я забрала не все свои вещи – и я хочу уже как можно быстрее забрать их, чтобы не видеть эту квартиру…
– Поехали уже! – нетерпеливо кричит Андрей, пока я тяну вверх непослушный бегунок на молнии.
***
Спустя три часа я приезжаю на своей отремонтированной машине домой. Хоть я и усталая, но счастливая, что мы сделали это – подали на развод. Но меня огорчает лишь одно: чтобы стать разведенной, нужно подождать около месяца. Целый месяц – это так долго! Не представляю, каким мучительным будет это ожидание. Но все требует жертв.
– Целый месяц, мам! Это ужасно! – жалуюсь я маме на столь длительный строк процесса расторжения брака.
– Ну, милая, а чего ты хотела? Развод – дело вовсе не быстрое, – уверяет меня мама, вытирая сухим полотенцем белоснежную тарелку, которая отражает мой разочарованный вид.
Но в один момент мне кажется, что это недовольное лицо отражается в животе, который болезненно пульсирует и неприятно урчит. И я чувствую, как к горлу подступает рвота. Я, быстро среагировав, бегу в туалет и очищаю желудок.
Услышав звуки, которые я издаю, ко мне подходит мама с круглыми глазами:
– Анна! С тобой все в порядке?
Только я хочу сказать «да», как тут желудок вновь выворачивается наизнанку.
Еще минут десять я то ухожу из туалета, то вновь возвращаюсь к унитазу, куда меня рвет. Это ужасно и очень неприятно.
– Боже! – возмущаюсь я, выйдя и туалета и почувствовав, что все закончилось и мне становится легче. Но унюхав какой-то неприятный запах, я вновь ощущаю, как к горлу подступает рвота, но покидаю кухню, избежав неприятного ощущения.