– Почему? Тебе нужно больше спать, пока ты до конца не оправилась.
Дмитрий ставит чайник, который уже успел остыть.
– Мне уже намного лучше. Я здорова.
Дмитрий недовольно смотрит на меня, словно на ребенка, который не слушается родителей и вредничает. Меня это крайне возмущает. Хоть он и заботится обо мне, но это уже чересчур. Я взрослый, адекватный человек, который вполне может о себе позаботиться.
И слишком разозлившись на Дмитрия, я иду в комнату работать, все еще находясь во власти гормонов.
Когда Дмитрий уходит на работу, я полностью расслабляюсь и продолжаю подбирать слова для самого главного разговора в моей жизни. Я уже в сотый раз прокручиваю варианты: «Дим, я беременна», «Не волнуйся, все хорошо», «Помнишь то утро?», но все варианты кажутся мне неподходящими. Я думаю, что они напугают Дмитрия. Хотя все произошедшее испугает его…
– Ты такая задумчивая сегодня. Что-то случилось? – прерывает мои рассуждения мама, зашедшая в комнату.
– Нет, все нормально, – отмахиваюсь я, уткнувшись в ноутбук.
– Я найду кое-какие бумаги. – И с этими словами она начинает рыться в тумбочке, выкладывая из нее все содержимое.
Переведя взгляд на маму, я замечаю, как она кокетливо улыбается, когда ее телефон вибрирует. Потом вновь вибрация, и мама уже не может устоять и начинает торопливо стучать пальцами по экрану, печатая сообщение.
– Что, поклонник пишет? – спрашиваю я, и мама быстро переводит на меня взгляд и задумчиво смотрит в телефон, словно раздумывая, что сказать.
– Анна, перестань, – язвит та.
Меня поражает мамина реакция. Словно ей стыдно признавать, что у нее кто-то есть. Обычно мама такая бесстыдница, что не стыдится ничего на свете, а наоборот, признается во всех красках. К тому же мы с ней всегда в хороших отношениях и не скрываем ничего друг от друга. Но вспомнив свою главную тайну, я немного чувствую себя виноватой хотя бы от того, что сама боюсь рассказать ей, прекрасно понимая, что та обрадуется за меня и поддержит. Но я отказываюсь от этих мыслей, потому что моя тайна слишком значимая, чтобы разбрасываться ею – даже маме. Сначала я хочу рассказать Дмитрию.
Но все-таки я не отстаю от нее и произношу:
– Мам, это ты перестань! Чего такого, что у тебя кто-то появился? Ну расскажи мне о нем, хоть чуть-чуть, – вымаливаю я у мамы, как в детстве просила купить мне новую куклу.
Мама закатывает глаза, но недовольно отвечает:
– Господи, какая ты все-таки упрямая! – Мама смотрит на меня, но потом вновь отводит взгляд. – Мы познакомились с ним через общих знакомых. Когда я ходила в гости к подругам, они пригласили еще многих людей; это было что-то вроде вечеринки для старшего поколения. – Мама улыбается такой светлой улыбкой, словно вспоминает что-то очень хорошее. – И именно там я встретила Павла.
– Значит, Павел, – задумчиво произношу я вслух. – И кем же он работает?
– У него свое дело, Анна. Он владеет сетью детских магазинов.
Я очень рада за маму, что она нашла вторую половинку! Ей так не хватало любви. А теперь я знаю, что она не одна. Надеюсь, она в надежных руках.
– Тебе нужно пригласить его в гости. Обязательно! – настаиваю я, но мама просто выходит из комнаты, держа в руках какую-то бумажку.
Я улыбаюсь и понимаю, что, если мне придется уехать, мама не будет скучать.
***
Дмитрий уже вернулся с работы и болтает с мамой, пока я собираюсь с мыслями. Вот и настал вечер, которого я боюсь весь день. О боже, именно сегодня… Именно сегодня решится моя судьба. И кто знает, каким будет исход.
На протяжении всего дня я так и не придумала, что говорить. Кажется, все очень просто – нужно лишь сказать: «Зай, я беременна. Ты рад?», но трудно выдавить из себя даже первое слово. Когда я мысленно переношусь в тот момент, то меня словно обездвиживают цепями и затыкают рот скотчем, в итоге я не могу ни сдвинуться с места, ни сказать что-то. И я даже не представляю, как скажу Дмитрию про беременность.
Но решив, что медлить нельзя, я прерываю дикий хохот мамы и Дмитрия:
– Дим, я кое-что тебе скажу, пойдем.
На меня смотрят два пытливых взгляда. Но взгляд Дмитрия более испуганный, чем мамин. Та, скорее, заинтересована.
Когда я выхожу из комнаты, Дмитрий идет следом, даже ничего не спрашивая.
Я сажусь на диван и увожу взгляд от Дмитрия, который садится на кресло и выжидающе смотрит на меня.
И случилось то, чего я боялась, – страх сковывает меня, и я не могу даже начать.
– Анна, что ты хотела сказать? – нетерпеливо произносит Дмитрий, сложив руки на груди.
Я чувствую, как ком в горле мешает мне произнести хоть что-о. Живот сжимается от страха, словно я иду в объятия смерти. Словно сейчас я сижу перед лицом дьявола, который свирепо смотрит на меня, ожидая моей крови.