Выбрать главу

Удержаться в позиции нового видящего — вот важнейшая цель толтекской дисциплины. Сохранить трезвомыслие, объективность, не допустить в мир расширенного опыта предвзятых оценок и "образа себя" (который всегда лучше или хуже, чем мы есть на самом деле, а потому непременно оказывается источником искажений и заблуждений).

Данный фрагмент — тоже своего рода тест. Если вам стало скучно, пока вы его читали, если все это кажется вам излишним, не имеющим прямого отношения к формированию вашего "магического существа", к вашей психоэнергетической Трансформации, — это настораживающий признак. Значит, настало время серьезно задуматься над тем, зачем вы решили обратиться к толтекской дисциплине. Не таится ли в сумраке вашего бессознательного образ "древнего мага" — властная фигура, пребывающая на пьедестале чувства собственной важности, которую вы просто попытались облагородить неописуемым сиянием нагуаля? Вы должны быть предельно откровенны с самим собой.

- 6 -

Наконец, необходимо сказать несколько слов о магии подлинной и магии мнимой. Это существенный момент, поскольку во многом определяет практическую успешность нашего продвижения по пути психоэнергетической Трансформации. Именно те искатели, что подвержены "комплексу Зверя", особенно тяготеют к занятием мнимой магией. Ведь именно здесь скрыты бесконечные перспективы для странствий в полях собственного воображения, для увлекательных приключений и культивирования собственной значительности в высших мирах. Если вдуматься в такое положение дел, то легко прийти к выводу о мудрости и гармонии, присущей Реальности. Ведь это положение и делает одержимых магов во многом безвредными и бессильными. Ибо первая практическая неприятность, что с ними происходит, — это утрата способности различения между мнимым и подлинным, воображаемым и реальным.

Эта ситуация настолько распространена, что магический поиск человечества на протяжении тысячелетий в значительной массе своей сосредоточен на фикциях. Мнимая магия активно обсуждается по сегодняшний день, искаженные представления о магии формируют не только мнение профанов, но и определяют практику тех, что считают себя в этом деле профессионалами. Все перепуталось и смешалось — галлюцинации, фантазии и реальность. Субъективные психические продукты объявляются феноменами большого Мира или "ключами" к таковым феноменам, указателями и инструментами магического делания. Сплошь и рядом можно прочитать или услышать, что магия "построена на игре образов и ассоциаций", что активное воображение и визуализации открывают доступ к энергиям бытия и являются по сути основным орудием магического воздействия. Об этом пишут бесчисленные трактаты, этим объясняют множество ритуалов и доказывают их действенность.

Любопытно, что практика не давала и по-прежнему не дает никаких серьезных оснований для того, чтобы признать подобную магию эффективной. Но это нисколько не препятствует распространению ее иллюзорных методов и идей. Ибо мнимая магия опирается на человеческие надежды и фантазии, на веру и упование — этим она ничем не отличается от религии, и потому так же неуничто-жима. Она — психологическая ортопедия, "заменитель Реальности" для множества слабых людей, нуждающихся в подобном заменителе.

Не стоит чересчур бояться "тайной силы" магов, стремящихся к власти над ближними и дальними. Эта "сила" рождается из воображения и в большинстве случаев только над воображением имеет власть.

Однако необходимо помнить об одной тонкости, которая делает положение не столь однозначным: мнимая магия родилась из магии подлинной. Как бы далеко мнимая магия не отошла от реальной психоэнергетической практики, в фундаменте своем она сохраняет отдельные реликты Силы. Порой эти реликты срабатывают и этим окончательно сбивают с толку нынешних искателей магической силы. Они внушают иллюзию эффективности и вдохновляют магов на бесконечные поиски верных рецептов там, где их никогда не было и быть не могло.

Как же сформировался этот комплекс представлений, этот хрупкий и призрачный мир мнимостей и кажимостей, побуждающий нас искать Силу в гипнотических миражах древних и новых мифов?

Поскольку магия всегда искала выход за пределы познаваемого и описываемого, во всех культурах (кроме толтекской, которая пресекла подобные попытки) она приходила к компромиссу с мифологическими и ранними религиозными воззрениями. Везде магия останавливала свое развитие на этом невидимым стыке познания Реальности и "мира культуры".

Разумеется, стык этот находился на границе сна и бодрствования, памяти и фантазии, видений и интуиции. Полноценное описание здесь никогда не возникало и, по большому счету, не возникло по сей день. Магия невольно превращалась в corpus symbalicum, собрание символов. Поскольку именно символ изначально имел "двустороннюю природу" — совокупность опыта в форме максимально интегрирующей метафоры, обладающей потенциальной способностью распространять свои черты на все новые и новые области постигаемого, и одновременно "вечный намек на Невыразимое и Непостижимое", то, что не станет предметом опыта, но будто бы обещает в бесконечно удаленном будущем завершиться в себе и таким образом воплотиться — не по-платоновски, а в полноценной своей субстанциональности. Проще говоря, это — мечта.

Со времен раннего неолита попытки человека влиять на мир, изменять его и собственную природу породили огромный комплекс идей. На ранних этапах своего существования таким же образом эволюционировала наука, но ее отличало от магии решающее в данном случае качество — наука отказалась от мифологии и сакрального отношения к собственным "преданиям". Иными словами, внутри известной нам не-толтекской магии никогда не было того естественного отбора концепций и методов, который регулярно избавлял науку от неэффективных идей и представлений, делая ее от века к веку все более рациональной, проверяемой, прагматичной. В конечном итоге внутри магического знания накопились целые массивы того, что можно было бы назвать в лучшем случае "отголосками первобытного мировоззрения", а в худшем — ментальным мусором, отходами искателей самых разных времен и культур.

Кроме того, надо иметь в виду, что реальное (не-мнимое) магическое действие — это активизация энергетических полей, из которых состоит наше целостное тело. И чем более плотными полями мы обладаем, чем более совершенны наши навыки управления ими, тем большое число рецептов будет работать. Поскольку рецепт, ритуал, процедура — всего лишь уловка для нашего внимания, сами приемы такого рода не содержали и не содержат никакой силы.

Возможно, об этом положении были осведомлены маги еще в далекой древности. И именно это было не только самым сложным — "сердцем" дисциплины, но и самым тайным, сокрытым от непосвященных. Неудивительно, что на протяжении последних столетий европейцы получили доступ как раз к той части магического знания, которая, как правило, не имеет значения, редко бывает эффективна и, разумеется, может быть относительно легко освоена.

Именно эту массу необязательных и не дающих подлинной силы знаний следует называть мнимой магией — в отличие от магии подлинной, к которой относится корпус психоэнергетических практик и самое впечатляющее достижение в этом ряду — толтекская магия нагуаля.

Мнимая магия, которую не устают рекламировать современные колдуны и ведьмы (часто совершенно искренне), состоит из весьма внушительного комплекса идей. Перечислить их даже кратко не представляется возможности. Важно указать на их главные структурные и функциональные признаки.

Во-первых, они распространяют признаки социального (человеческого) мира на космос. (Например, существование духов-покровителей и иных потусторонних сущностей, которые заинтересованы в прогрессе человека на избранном Пути. (Некоторые магические школы даже называют их "Присматривающими".) Их роль — не только невидимое учительство, но и охрана путешественника по миру магии. По сути, это ангелы-хранители языческого толка. Христианство переняло эту концепцию, соответственным образом ее облагородив. Повсюду мы находим продолжение социума. "Учителя", "помощники", "астральные братья" — целые сонмы им подобных блуждают в потусторонних планах бытия, чтобы сопроводить адепта к цели, избавить от одиночества и обеспечить дальнейшую реализацию социальной природы человека в пути к высшей силе и знанию. То есть парадоксальным образом сохранить человеческое в человеке на тех уровнях, где это невозможно. В результате движение адепта становится мнимым, воображаемым, как и все его "магические силы".)