— Ему повезло, — сказал я угрюмо.
— Можно сказать, чертовски повезло, — согласился Билли. — Если бы они пришли к другому выводу, я всех их перестрелял бы через окно. Ружье-то было при мне. Но так как обстоятельства переменились, я решил отложить удовольствие до другого раза.
— Не надолго, — ответил я. — Что бы ни случилось, мы должны этой же ночью забрать оттуда Мерчию.
В нескольких словах я ему передал наш разговор с Мерчией и сказал про таинственную телеграмму, полученную Морицом.
— Черт побери! — воскликнул он, взглянув задумчиво на меня. — Это бросает некоторый свет на наше дело. А вдруг Норскотт ни кто иной, как гнусный подлец Прадо? Мне всегда говорили, что Прадо — англичанин, но я этому не верил. Хотел бы я знать, как он удрал и что это за дьявольская Лига, которая преследует его! Верно, у нее имеются серьезные основания, чтобы так упорно гоняться за ним по белу свету.
— Каковы бы ни были эти основания, — сказал я, — а Мерчию я сегодня же ночью заберу из этого дома и отвезу в Лондон. Я не успокоюсь до тех пор, пока не буду знать, что она находится в безопасности у Трэгстоков.
Мы живо выработали план действий. Билли сию же минуту должен был поехать в Вудфорд и к пяти часам послать мне телеграмму, в которой будет сказано, что меня немедленно вызывают в Лондон. Это послужит поводом к моему отъезду. Я скажу в «Аштоне», что поеду в Лондон на автомобиле, и таким образом встречусь с Билли в «Плау».
— Ну, сутки нам бояться нечего, — сказал Билли с улыбкой. — Кажется, мне придется собрать свои пожитки и временно перекочевать на Парк-Лэйн.
— Конечно, — подтвердил я. — Вы прекрасно понимаете, что я вас из виду не выпущу, пока вся эта история не закончится. Вы будете моей правой рукой.
— К вашим услугам!
Билли в этот день присутствовал в «Аштоне» за завтраком, и лишь около половины четвертого встал и начал прощаться. Он всем пожал руку, задержав слегка рукопожатие, когда очередь дошла до леди Бараделль, и удалился, напутствуемый просьбами тети Мэри «заглянуть опять»…
Телеграмма прибыла как раз в то время, когда мы медленно возвращались по саду домой. Я увидел, как лакей Морица вышел из дома с неизменным серебряным подносом в руках, и все мои мускулы невольно напряглись. Мне было приятно, что наконец настала пора действовать. Я вскрыл телеграмму и усмехнулся хорошо рассчитанным смехом, в котором даже звучала досада.
— Одно за другим, — сказал я с горечью. — Сначала Морица вызвали в город, а теперь необходимо ехать мне.
— Как так? Сегодня же вечером? — воскликнули тетя Мэри и мисс Йорк в один голос.
— К сожалению, да, — ответил я, — этого требует дело.
— Ах, какая досада! — заохала тетя Мэри. — Но ведь поезд будет только в половине десятого!..
— Это не беда! Если меня довезут до Вудфорда, я поеду на автомобиле.
— Но ведь надо же вам что-нибудь поесть! — сказала тетя Мэри в отчаянии. — Пусть по крайней мере кухарка приготовит вам несколько бутербродов и фляжку. Все будет готово, когда вы закончите укладываться.
Не дожидаясь моих протестов, добрая женщина поспешила в дом. Я последовал за ней, поднялся наверх и стал запихивать свои пожитки в прекрасный чемодан и дорожный несессер, унаследованные от Норскотта. Только успел я покончить с этим делом, как послышался шум колес пролетки, поданной к подъезду. Вся компания собралась у подъезда меня провожать.
— Стюарт, возвращайтесь к нам, если только сможете, — сказала тетя Мэри.
— Непременно, — ответил я ласково, — мисс Йорк обещала научить меня играть в теннис. Разве я могу упустить такой случай!
Я пожал руку всем, кроме леди Бараделль; она стояла около лошади, похлопывая ее по шее. Пока лакей устанавливал мои чемоданы, она подошла ко мне.
— Прощайте, Стюарт, — сказала она. — Можно вам дать одно поручение, — и, передав мне быстрым движением клочок бумаги, шепнула, — здесь вы найдете все…
Лишь выехав далеко на большую дорогу, я вынул из кармана поручение леди Бараделль. Оно состояло из нескольких слов, нацарапанных второпях:
»Вчерашняя телеграмма Морицу касалась вас. Мне кажется, что вы в большой опасности, но в чем дело, не знаю».
И после этого находятся мужчины, смеющие утверждать, что они понимают женщин!
ГЛАВА XIX
— Мне нужен хороший гаечный ключ!
Билли порылся в ящике с инструментами, выбрал отвертку и передал ее мне.
— Если вы умеете с этим обращаться, то мы обойдемся и без оружия.
Стрелки больших часов на конском дворе показывали половину восьмого. Мы уплатили по счету в гостинице, второпях закусили, а затем прикрепили ремнями вещи к кузову автомобиля и запустили мотор. Затем медленным ходом выехали со двора и свернули на улицу.
Старинный» городок весь утопал в мягких лучах заходящего солнца. От него веяло каким-то особенным миром и спокойствием. Какое восхитительное несоответствие между красивыми, тихими, залитыми солнцем улицами и дикой затеей, в которую мы пускались, очертя голову! Билли, который вел машину, затормозил в маленьком еловом леске, на расстоянии ста ярдов от «Холли». Я вылез из автомобиля и достал из кузова несколько кусков толстой веревки, которую мы уже заранее припасли, а Билли вооружился гаечным ключом.
— Мы пройдем через кустарник, — сказал он шепотом, сжимая ключ. — Таким образом мы очутимся как раз против задней двери. Я пройду вперед и посмотрю, что там делается.
Бесшумно пробираясь сквозь кусты, он удалился по направлению к большой сосне, от которой падала тень на поляну. Не спуская глаз с дома, я смело ждал первого тревожного сигнала. В задней стене было четыре окна: два в первом этаже и два повыше. Во всех четырех было темно и все они были наглухо закрыты. Я снова заметил фигуру Билли. Он стоял у задних дверей, потом снова исчез, и минут пять я простоял в напряженном ожидании, не спуская глаз с дома. Вдруг еле слышно донесся крик совы. Пробравшись сквозь кустарник по следам Билли, я нашел его сидящим на корточках под левым окном. Среди густого плюща его почти не было видно.
— Я кое-что нашел, — прошептал он мне в самое ухо. — Здесь сбоку есть открытое окно, мы в него и влезем.
Прокрадываясь, как пантера, Билли повел меня кругом, и я следовал за ним, сжимая в руке отвертку. До окна было не больше двенадцати ярдов, но я никогда еще так горячо не благодарил судьбу за благополучное прибытие к месту назначения.
Мы очутились перед маленьким окном в двух футах от земли. Верхняя раздвижная рама была слегка приподнята, и через это отверстие виднелась слабая полоса света, пробивавшаяся из-под противоположной двери.
— Я пойду первым, — шепнул Билли. — Вы такой большой, что, наверное, застрянете.
Он встал ко мне на спину, сунул ноги в отверстие и постепенно начал пролезать в окно, пока его ноги не коснулись пола. На секунду мы замерли, прислушиваясь, нет ли кого в коридоре. Все было спокойно. Билли высунулся из окна и тихо посоветовал:
— Головой вперед, Джек, — для вас это единственный способ!
Я послушался, энергичным толчком снизу вскарабкался в окно; Билли вовремя потянул меня изнутри к себе и благодаря нашим совместным усилиям трудная затея удалась; я очутился рядом с ним в темноте. Я перевел дух, и мы оба тихими шагами подошли к двери. В темноте мне удалось нащупать щеколду двери, я слегка нажал ее и убедился, что путь свободен.
— Билли, вы готовы? — шепнул я, вынимая револьвер из кармана.
— Готов! — послышался ответ.
Я открыл дверь, и мы очутились в длинном низком проходе, освещенном газовым рожком, пламя которого тускло мигало над боковой дверью в конце коридора. Дверь эта, как оказалось, вела в вестибюль: квадратное, плохо освещенное и плохо обставленное помещение, откуда поднималась лестница в верхний этаж и где находились две двери, обе закрытые. За одной слышались голоса, звук игральных костей и циничные испанские ругательства.