В нашем подъезде не запечатан выход на крышу. Иногда я поднимаюсь по крутой железной лестнице и сижу там подолгу, любуясь видом на район. Это мой дом, мой город. Я люблю его. Потому что с разными местами в нём у меня связаны воспоминания. Через дворик двумя улицами выше я ходил на учёбу в универ. А слева, неподалёку, стоит одна школа - иногда, по ночам, я перелезал через её ограду, ложился на траву у спортивной площадки и смотрел на звёзды. Всё это записано в моих тетрадях.
Сидя на крыше, я вспоминаю, как в детстве впервые посмотрел «Человека-паука». Там есть момент, когда Питер Паркер только начинает осваивать свои новые способности - он, после долгих сомнений и нерешительности, прыгает с крыши, чтобы зацепиться паутиной за какую-то башню напротив и пролететь так, цепляясь то за одну поверхность, то за другую. В детстве я играл, представляя, будто тоже умею пускать из рук паутину, и бегал так от столба к столбу, от стены к стене, как будто перелетая между ними. И вот сейчас я, сидя здесь, представляю, как мог бы разбежаться и прыгнуть с крыши, и лететь так вперёд, вперёд и вперёд, а потом выпустить из рук паутину и зацепиться ей за башню напротив, а потом ещё раз за стену, и так далее, вперёд и вперёд, набирая невыносимую скорость, охваченный пробирающим до кишок ощущением полёта, всё дальше и дальше, вперёд на своей паутине...