— Устроились, значит, — напугал нас неожиданно раздавшийся голос старца, появившегося в землянке, словно из ниоткуда. — Я принес еды.
Зеленый балахон поставил на наш чистенький стол глубокую миску, в которой дожидался своего часа салат. Должно быть, у мудрецов где—то рядом огородик в лесу разбит. Из каких овощей сделан салат, я не знал, да и узнавать не хотел. Просто обычный зелено—оранжевый салат. Ничего странного — приходилось едать вещи и поэкзотичнее!
Старик пожелал нам приятного аппетита и сказал, что завтра зайдет, чтобы поговорить о магии. Затем также незаметно, как и появился — скрылся. Мы опять переглянулись с пареньком, и опять между нами пролетел невысказанный вопрос: "Что за фигня?!". И вновь вопрос остался без ответа.
— Покушаем... — неуверенно проговорил я, недоверчиво поглядывая на салат.
— После вас! — начал отказываться от роли дегустатора Владик.
Первым, предложенный салат, испробовал все же не я. Владик кричал, что не голоден, но мне удалось уговорить его попробовать. У меня не отвертишься! Когда парень прожевал кушанье, проглотил и, самое главное, остался жив, я перестал запихивать в него листья. Мы начали дружно есть.
Тренироваться начал уже на следующее утро.
Стоило проснуться, как мудрецы (на этот раз все три человека) повели меня далеко в лес. Шли часа два, развлекая себя по пути отвлеченными разговорами о теории магии. Слева от нас все время бурлил, дыша прохладой и свежестью, речной поток.
Мы поднимались в гору.
На самой вышине, под естественным каменным карнизом, мне предложили медитировать, словно какому—то тибетскому монаху—отшельнику. Я не спорил со стариками — они мудрецы, а я никто! Они знают магию, а я всего несколько дней назад и не думал о ней.
— Пытайся понять себя, — сказали напоследок балахоны и ушли, оставив меня один на один с собой, на продуваемой горной вершине.
С места, которое я выбрал для медитации, открывался грандиозный вид. Весь лес, весь мир открылся перед моим взором. Летали, парили различные крылатые твари. Подо мной, далеко внизу, бурлил водопад; река, изгибаясь, неслась, напирая, на берега Волшебного Леса. К воде осторожно, опасаясь нападения, подошло стадо оленей. Красота! И только далеко—далеко вся красота обрывалась захваченная дымящимися очертаниями Границы — стенками той гигантской бочки, в которую занесла меня нелегкая. Как мне объяснили, небольшой мир Снорарл огорожен со всех сторон неким бесконечным туманом, и если попадешь в эту Границу, то уже не выберешься обратно. Что находится там за чертой — никто не знает. Живы ли все те, кто потерялся в тумане — тоже никто не знает. Точно известно лишь, что обратно никто так и не вернулся.
Скрестив по—турецки ноги, я наблюдал за природой и пытался сосредоточиться... или расслабиться. Точно не знаю, чего больше желал. Медитация — непривычное для меня занятие.
Досидев на горе до самого вечера, я спустился и добрался до землянок. Меня встретил радостный Владик и показал набросок картины, что он успел наметить за сегодняшний день. Пока я сидел на горе, он меня рисовал, устроившись неподалеку. Да уж, вот что значит обожание! И почему ему так нравится Феникс? Он готов помогать мне, думая, что помогает ему!
Я похвалил его работу, а он пообещал закончить картину дня за три, если, конечно, я продолжу ему позировать.
— Объясни, как ты создаешь свет? — спросил я парня, решив узнать о колдовстве, так сказать, из первых рук.
Ровно за одну минуту Владик во всех подробностях, обрисовал использование своей силы. Но мне для понимания его речи потребовался еще час. Для использования магии не нужно быть гением или мудрецом, как я думал раньше, представляя волшебника с бородой, корпящего над толстенными пыльными фолиантами. Все, что нужно, так это тренировка и привычка. Даже концентрация не имеет особого значения! Насколько я понял из объяснений: магию колдунов (да и оборотней тоже) можно уподобить части тела, присущей с рождения. Что—то вроде третьей руки. То есть не нужно задумываться, как этой рукой пользоваться. Просто пользуешься и все!
До самой темноты и немного в ее окружении, я пытался сотворить заклинание света, подобное Владиковому. Но неудачно.
— Если я правильно помню, то ты говорил, что Феникс способен управлять магией колдунов и оборотней?!
— Совершенно верно. Много слухов ходит о ваших способностях. И это один из них.
— Так может я и не способен изучить любую магию?
— Возможно. Но вы ведь изменили глаза той ночью! А значит, использовали магию оборотней!
— Ну, не знаю, — неуверенно протянул я, падая на еловую постель. — Я все еще сомневаюсь в том разе... но раз ты так говоришь...
— А может, вы способны выучить не любое заклинание, а только некоторые, — продолжил разговор парень, укладываясь на свою кровать, — или просто нужно больше тренироваться.
— Значит тренироваться...
— Тренироваться!
Новый день повторил собой день ушедший. Медитация на горе, тренировка с Владиком и опять же у меня ничего не вышло. А вот на третий день, во время медитации, придумал я одну вещь и помчался опробовать ее под надзором художника, которому также пришлось свернуть работу и помочь.
— Вспомнился мне Холмогор и старейшина Степан, — начал я объяснять задумку. — Он еще атаковал меня той магией...
— Неприятные воспоминания, — согласился парень. — Но он желал добра городу! Не нужно держать на него зла!
— Да черт с ним! Думаю, следует попробовать его заклинание! Может чего и получится.
— Попробуйте, — неуверенно согласился художник. — Но, кажется, моя магия проще, да и показать ее могу в любой момент! А вот воспроизвести заклинание старейшины лишь по воспоминаниям — дело стократ сложнее... в лучшем случае!
Но, несмотря на пессимистический настрой Владика, я чувствовал уверенность в своих силах. У меня нет жезла, как у Степана, так что пришлось найти палку нужного размера. Выставил ее перед собой. Сосредоточился. Даже зажмурился, чтобы не отвлекаться.
— Невероятно! — услышал я голос парня и открыл глаза.
Вокруг палки, исполняющей роль магического посоха, клубился сиреневый туман. Как ни удивительно, но у меня получилось с первой попытки! Вот только заклинание действовало недолго. Туман за секунды поглотил палку, превратив ее в пепел, и исчез. Но я не остановился на достигнутом и, набрав еще много "жезлов", продолжил тренировку. Даже когда стемнело, я продолжал сжигать ни в чем неповинные ветви. Под конец тренировки уже удавалось управлять туманом, а не просто создавать его на жезле. Самому творить волшебство оказалось довольно интересно и весело. Я не слишком верил в возможность колдовать самому и согласился на всю эту авантюру лишь по причине переизбытка свободного времени. Попав в неизвестное место, этот Снорарл, я не знаю как выбраться домой, а следовательно, пока не найду дороги назад, я совершенно свободный человек, имеющий возможность заниматься какой угодно глупостью.
Четвертый день выдался наиболее продуктивным... точнее вечер четвертого дня. Вернувшись с горы, я сразу же принялся оттачивать владение магией старейшины. На поляне землянок выхватил кривой жезл (на самом деле это всего лишь жалкая коряга) и, не задумываясь, выстрелил из него колдовским лучом. Туман протянулся ядовитой линией от жезла и до стоящего на вершине холма камня, обволакивая его пеленой. Когда заклинание рассеялось, то я увидел, что громадная махина камня, уже чуть менее громадна. Я остался доволен испытанием. Не останавливаясь на достигнутом, пробовал управлять туманом и осознал, что его можно использовать иначе. Играясь им, словно ребенок пластилином, лепил из него что угодно, одной лишь силой мысли. Создал из этого опасного материала даже фигуры мудрецов, хозяев этого леса.