М.: Да, если бы она была мне нужна. В противном случае я должен был поставить ее на автостоянку. Он живет в одном из тех домов, где автостоянку покупают вместе с квартирой.
П.: Олафсон уже возвратился домой?
М.: Насколько мне известно, нет.
П.: Вы знаете, где он находится?
М.: Нет. Вроде бы он собирался ехать во Францию, но точно я не знаю.
П.: Герр Мальм, у вас есть собственная машина?
М.: Нет.
П.: Однако раньше она у вас была, не так ли?
М.: Да, но очень давно.
П.: Вы часто брали машину у Олафсона?
М.: Нет, впервые.
П.: Вы давно знакомы с Олафсоном?
М.: Около года.
П.: Вы часто виделись?
М.: Не очень, иногда.
П.: Что вы имеете в виду под словом «иногда»? Раз в месяц? Раз в неделю? Как часто?
М.: Ну, может быть, раз в месяц. Или два раза.
П.: В таком случае, вы хорошо знали друг друга, так?
М.: Ну, достаточно хорошо.
П.: Но вы должны были знать друг друга очень хорошо, раз он одолжил вам свою машину.
М.: Да, конечно.
П.: Чем занимался Олафсон?
М.: Что?
П.: Чем он зарабатывал себе на жизнь?
М.: Не знаю.
П.: Не знаете, хотя были знакомы с ним около года?
М.: Нет. Мы никогда об этом не говорили.
П.: А чем вы сами зарабатываете себе на жизнь?
М.: Да так, ничем особенным… ну, сейчас я ничего не делаю.
П.: А обычно чем вы занимаетесь?
М.: Ну, разными вещами. Это зависит от того, куда мне удастся устроиться.
П.: Назовите ваше последнее место работы.
М.: Я красил автомобили в одном гараже в Блакеберге.
П.: Когда это было?
М.: Ну, прошлым летом. Потом в июле гараж закрыли, и мне пришлось уволиться.
П.: А потом? Вы искали другую работу?
М.: Да, но ничего не смог найти.
П.: А на какие средства вы жили, когда были безработным в течение… давайте-ка прикинем… почти восьми месяцев?
М.: Ну, мне было нелегко.
П.: Но вы должны были где-то брать деньги, не так ли? Вам ведь приходилось платить за квартиру, и, кроме того, человек должен что то есть.
М.: Ну, у меня были кое-какие сбережения, и еще я занимал деньги в разных местах.
П.: Что вы собирались делать в Мальмё?
М.: Повидаться с моим приятелем.
П.: До того, как Олафсон одолжил вам машину, вы, по вашим собственным словам, собирались ехать поездом. Вы сами сказали, что поездка на поезде в Мальмё стоит весьма дорого. Каким образом вы могли себе позволить такую поездку?
М.: Ну…
П.: У Олафсона давно была эта машина? «Шевроле»?
М.: Не знаю.
П.: Но вы ведь, наверное, заметили, на какой машине он ездил, когда вы с ним познакомились?
М.: Нет, я как-то не обратил на это внимания.
П.: Герр Мальм, вы ведь имели дело с автомобилями, не так ли? Вы сказали, что красили машины. Разве не странно, что вы не обратили внимания на марку автомобиля вашего друга? Неужели вы бы не заметили, если бы он сменил машину?
М.: Нет, я как-то об этом не думал. Да и вообще я редко видел его машину.
П.: Герр Мальм, Олафсон просил, чтобы вы помогли ему продать эту машину?
М.: Нет.
П.: Но вы ведь знали, что Олафсон торгует крадеными автомобилями, не так ли?
М. : Нет, я этого не знал.
П.: У меня больше нет вопросов.
Мартин Бек выключил магнитофон.
— Невероятно вежливый прокурор, — зевая сказал Колльберг.
— Ага, — согласился с ним Рённ, — и неэффективный.
— Да, — сказал Мартин Бек. — Поэтому им пришлось отпустить Мальма и поручить Гюнвальду следить за ним. Они рассчитывали через Мальма выйти на Олафсона. Весьма вероятно, что Мальм работал на Олафсона, но, очевидно, он получал за свою работу не очень много, если принять во внимание его уровень жизни.
— К тому же он красил автомобили, — напомнил Колльберг. — Такой человек весьма полезен, если имеешь дело с крадеными автомобилями.
Мартин Бек кивнул.
— А мы можем побеседовать с этим Олафсоном? — спросил Рённ.
— Нет, его все еще ищут, — ответил Мартин Бек. — Вероятнее всего, Мальм говорил правду во время допроса, когда сказал, что Олафсон уехал за границу. Наверняка Олафсон объявится.
Колльберг стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
— А я не понимаю Ларссона, — он искоса взглянул на Рённа. — Как он мог утверждать, что не знает, почему наблюдал за Мальмом?
— А зачем ему вообще нужно было это знать? — спросил Рённ. — И прекрати снова цепляться к Гюнвальду.
— О Боже, да ведь должен же он был знать, что им нужен Олафсон. В противном случае в слежке за Мальмом не было никакого смысла.
— Да, — спокойно сказал Рённ. — Об этом ты сможешь спросить у него сам, когда он выздоровеет.
— Ох-хо-хо, — Колльберг потянулся так, что швы его пиджака затрещали.
— Ладно, эти автомобильные кражи вовсе не наша забота. Ну и слава Богу.
VII
В понедельник Бенни Скакке, сотруднику отдела расследования убийств, впервые в жизни предстояло самостоятельно расследовать убийство или, по меньшей мере, драку с кровопролитием.
Он сидел в своем кабинете и выполнял задание, которое поручил ему Колльберг, перед тем как уйти на Кунгсхольмcгатан. Другими словами, он дежурил у телефона, сортировал документы и рассовывал их по разным папкам. Процесс сортировки шел медленно, потому что он внимательно просматривал каждый документ перед тем, как положить его в нужную папку. Бенни Скакке был самолюбив и болезненно переживал тот факт, что, хотя он выучил назубок в полицейской школе все, что нужно было выучить о расследовании убийств, у него все равно не было ни малейшей возможности применить свои знания на практике. В ожидании того момента, когда ему представится шанс проявить свои скрытые таланты в этой области, он при каждом удобном случае пытался перенять опыт у своих старших коллег. Один из его методов заключался в том, что он постоянно прислушивался к их разговорам между собой, чем приводил в бешенство Колльберга. Другой состоял в том, что он читал старые рапорты. Именно этим он и занимался, когда зазвонил телефон.
Это был дежурный, он звонил снизу.
— Тут пришел человек, который хочет сообщить о преступлении, — сказал дежурный, который, чувствовалось, находился в некотором замешательстве. — Отправить его к вам наверх или…
— Да, направьте его сюда, — немедленно ответил помощник инспектора Скакке.
Он положил трубку и вышел в коридор, чтобы встретить посетителя. При этом он размышлял над тем, что собирался сказать дежурный, когда он его перебил. Или? Возможно: «…или сказать ему, чтобы он обратился к настоящему полицейскому?» Скакке был невероятно чувствительным молодым человеком.
Его посетитель медленно и неуверенно поднимался по лестнице. Бенни Скакке распахнул перед ним застекленную дверь и невольно отшатнулся, почувствовав кислый запах пота, мочи и алкоголя. Он проводил мужчину в кабинет и предложил ему присесть в кресло у письменного стола. Мужчина подождал, пока Скакке сам сядет, и только потом опустился в кресло.
Скакке внимательно посмотрел на посетителя. Он выглядел лет на пятьдесят-пятьдесят пять, ростом был едва ли выше 150 сантиметров, очень худой, наверное, весил около 40 килограммов. У него были редкие светлые волосы и выцветшие голубые глаза. Красные прожилки покрывали его нос и щеки. Руки у него тряслись, в левый глаз дергался. Его коричневый костюм был весь в пятнах и лоснился, а вязаная жилетка, надетая под пиджак, была заштопана нитками другого цвета. От мужчины пахло алкоголем, однако он не выглядел пьяным.
— Итак, вы хотите кое о чем сообщить? О чем же?