Затем последовала перебранка, из которой можно было понять, что Форд и Бесс планировали совместное лекционное турне.
Даннингер бросился защищать Бесс от обвинений в тайном сговоре с Фордом. Он заявил, что секретный код, при помощи которого было получено слово «поверь», использовался Гудини еще в молодые годы для «чтения мыслей» и был напечатан в книге Келлока, где его мог прочитать любой желающий. Кроме того, медицинская сестра Софи Розенблат, находившаяся рядом с Гудини в его последние часы, слышала, как он перед смертью шептал Бесс эти два слова: «Розабелл, поверь». Мисс Розенблат могла без всякого дурного умысла сказать кому-нибудь об этом, и вполне вероятно, что об этом мог узнать Форд.
Бесс написала-горькое письмо фельетонисту Уолтеру Уинчеллу, который хоть и работал по контракту в «Грэфик», был непримиримым врагом Гавро; в письме она утверждала, что не сделала ничего, что могло бы выглядеть как предательство по отношению к покойному мужу.
Церковное начальство выразило Форду порицание и отстранило его от должности за поведение, недостойное спиритуалистского священника. Правда, вскоре он был восстановлен в прежнем положении.
Объявился еще какой-то странный человек, называвший себя торговцем рыбой, который заявил, что его подруга, дружившая с Дейзи Уайт, рассказывала, будто Дейзи давно знала секретный код от самого Гудини.
Об этом было напечатано в нью-йоркской «Телегрэм» 11 января. Заметка кончалась так: «Маленькая Дейзи Уайт призналась, что она немного знакома с торговцем рыбой, но все остальное отрицала».
22 июля 1935 года в интервью, опубликованном в «Лос-Анджелес Геральд-Икземинер», Бесс сказала: «Я получаю множество посланий, о которых говорится, что они пришли от Гудини во время спиритических сеансов, но все они ничего не значат для меня. Очень часто я сама хожу на сеансы, надеясь и молясь, что услышу сигналы, которые Гудини передаст мне. Но послания все никак не приходят».
Имя Розабелл не было ее домашним именем, как считали. Она говорила впоследствии: «Гарри обычно звал меня Бесс или Майк». Это было название сентиментальной песенки, которую Бесс пела в мюз-ик-хол-ле Кони-Айленда. Бесс и Гарри считали ее своей’песней.
Преподобный Артур Форд продолжал красноречиво пропагандировать спиритизм. Однажды я просидел целый час в гостиной его прекрасно обставленного дома в Корал-Геэйблз во Флориде, надеясь, что он сможет потратить несколько минут на интервью со мной, но этот- джентльмен был слишком занят или слишком осторожен, чтобы разговаривать с незнакомым посетителем.
Мудр как змей, кроток как голубь. В своей автобиографии он утверждает, что в тот вечер он не был дома у Ри Джор и что кто-то выдавал себя за него. Вполне возможно, что так оно и было. Пламмер и Кэмпбелл, действительно, не видели человека, чей голос они слышали. А Ри Джор стремилась любым способом «достать» Бесс. Если она все это подстроила, то месть, несомненно, была весьма изощренной! Сейчас ее уже нет в живых, так же как Билла Пламмера и Эмиля Гавро. К счастью, приказала долго жить и «Грэфик». Даже ее старые подшивки исчезли из нью-йоркской публичной библиотеки!
Бесс после многих лет одиночества и смятения обрела, наконец, тихую пристань. В этом ей помог импресарио Эдвард Сент. Он был фокусником из Кали-форнии, на своих представлениях «читал мысли» и разоблачал спиритов почти так же, как Гудини. Это был франтоватый маленький подвижный человечек с блестящей лысиной, нафабренными усами и аккуратной, в стиле Ван Дайка, седой бородкой. Он носил короткие гетры и трость, в рукояти которой виднелся большой камень, «кошачий глав», зажатый в золотом клюве птицы.
Почти все, о ком рассказано в этой книге, уже унесены временем. Доктор Крендон умер в 1938 году, а через три года за ним последовала «белокурая ведьма» Марджори. 11 февраля 1943 года в поезде, идущем из Калифорнии в Нью-Йорк, умерла от сердечного приступа Бесс Гудини. Хардин скончался в 1945 году. Он — единственный, кто знал многочисленные тайны жизни своего брата, но в годы войны внимание писателей было сосредоточено совсем на других вещах, и то, что Хардин мог бы рассказать, так и осталось никем не записанным.
Дейзи Уайт, женщина с насмешливыми глазами и белоснежной грудью, также «присоединилась к большинству», как выражались, в Викторианский век. Умер и преданный Джимми Коллинз.
После Гудини остались кипы писем, ящики, набитые наручниками и ключами, аппаратура, при помощи которой он создавал свои волшебные иллюзии. Но легенда о нем будет жить даже тогда, когда наручники съест ржавчина.