Понадобилась бригада рабочих, чтобы внести чудовище в театр, и бригада плотников для укрепления сцены, чтобы та выдержала вес сейфа. Другие номера в тот день и вечер пришлось исполнять, огибая ящик.
Из своего выступления Гудини выжал все, что мог. Поразвлекавшись освобождением от наручников, он извинился и покинул сцену, а вернулся в купальнике и халате. Он объяснил свои намерения, поблагодарил людей, сделавших сейф, за столь прекрасную модель, сказал несколько теплых слов об их многолетней работе и упомянул хорошо зарекомендовавшие себя образцы продукции фирмы. Он не забыл указать зрителям на то обстоятельство, что в сейфе мало воздуха. Значит, он либо освободится за несколько минут, либо умрет от удушья. Представители фирмы стояли тут же, готовые по истечении известного срока открыть дверцу.
Затем Гарри пригласил группу зрителей выйти на сцену, проверить сейф и удостовериться, что все честно. Его обещание выйти из сейфа без всяких ухищрений осталось без должного объяснения. Среди добровольцев, вышедших на сцену, были хорошо известный местный врач и высокий, худощавый, лысый человек в роговых очках, который выглядел ни дать ни взять, как процветающий лондонский адвокат.
Гарри предложил доктору проделать полный медицинский осмотр. Он сказал, что для этой цели подходит сейф, если прикрыть дверцу. Один из членов комиссии также был приглашен присутствовать при осмотре.
Когда трое мужчин вышли, доктор по просьбе Гудини объявил зрителям, что он произвел полный осмотр и что артист не имеет никакой возможности спрятать что-либо при себе. Зритель подтвердил это.
Гудини поблагодарил доктора и посредника за содействие, торжественно пожал руки всем, включая лысого джентльмена. Гудини выглядел так, словно шел на расстрел.
Наконец он ступил внутрь сейфа, помешкал, будто собираясь с духом, и отрывисто сказал: «Итак, господа, можете закрывать дверцу». Когда дверца захлопнулась, перед сейфом поставили скрывавшие ее экраны. Зрители стали ждать.
Пятнадцать минут протекли в тишине, потом публика заволновалась. Представители фирмы-изготовителя сообщили зрителям, что Гудини условился с ними постучать по стенке сейфа, если он признает себя побежденным и потребует выпустить его. Они не слышали такого сигнала.
Кто-то из зрителей предположил, что гений освобождения мог потерять сознание. Напряжение нарастало. Несколько женщин так разнервничались, что их пришлось вывести из зала. Однако мучительная неизвестность продолжалась. Через сорок минут одна истеричная женщина закричала, что директор театра должен приказать остановить представление: Гудини, наверное, уже мертв.
На сорок пятой минуте вся толпа засвистела и стала кричать, чтобы сейф открыли. Когда истерия достигла своей высшей точки, один из экранов шевельнулся, и навстречу овациям шагнул бледный и измученный Гудини в насквозь мокром купальнике.
На другой день рабочие перевезли сейф обратно в выставочный зал, и его осмотрела бригада механиков. Устройство выглядело нетронутым. Как американцу удалось выйти, осталось загадкой[3].
На самом деле идея этого трюка возникла в мозгу Гудини среди ночи, когда он вскочил с кровати, схватил бумагу и карандаш и сделал заметки, чтобы ничего не забыть.
Решив освободиться из сейфа, неутомимый американец стал вести переговоры с ведущими лондонскими фирмами по их производству. Найдя последнюю и лучшую модель, Гарри обратился к директору по сбыту, чтобы выяснить, не слишком ли эта фирма дорожит своей репутацией. Некоторые компании избегали такой легкомысленной рекламы, какую сулил контакт с артистом. Первая ступень была преодолена.
Дуглас Джилберт в книге «Американская эстрада» упоминал о такой привычке Гудини:
«За время своей карьеры Гудини приобретал или добывал патенты на все замки, выпущенные в Соединенных Штатах, Великобритании, Франции и Германии. Он знал о замках больше, чем большинство слесарей».
Чарльз Кортни, самый умелый механик Нью-Йорка, всегда говорил, что Гудини было далеко до специалиста по замкам. По-своему Кортни был прав: существовала масса секретов производства, установки, обслуживания и ремонта замка, которых Гудини не знал и знать не хотел. Замки интересовали Гудини лишь с точки зрения возможности открыть их за самое короткое время. Однако руководство по эксплуатации сейфа он, несомненно, изучил гораздо более дотошно.
3
Автор вел долгие и серьезные споры с почитателями магии по поводу целесообразности раскрытия секретов Гудини, таких как, например, этот. Почитатели утверждали (возможно, справедливо), что когда публика знает, как делаются фокусы, она теряет уважение, во-первых, к Гудини, а во-вторых, ко всем иллюзионистам. Я с этим не согласен. Если бы магия была тайным ремеслом, как в Индии, она оставалась бы неизменной, как магия индусов, которые веками переходит от отца к сыну, не развиваясь и не продвигаясь вперед. Магия развивается вынужденно: узнав, как делается фокус, изобретатель трюков получает возможность создать нечто новое. Поэтому не вижу причин скрывать, как именно Гудини расправлялся с сейфом.